В канун новогодних праздников погода что-то совсем никакая. Снег исчез с лица земли - температура по-прежнему никак не хочет падать ниже нулевой отметки. Если верить всем правдивым и не очень прогнозам, завтра ситуация за окном будет аналогичная, так что настраиваемся на Новый Год без снежков и инея на деревьях.
***
Завтра я вряд ли смогу пополнить свой блог новой записью, поэтому итоги уходящего года вполне логично будет подвести уже сейчас. Лично для меня 2011-й получился пестрым на всякого рода события, во многом важным, динамичным и судьбоносным. За эти 365 дней многое успело произойти. Произошло много для меня радостного и не очень. Уходящий год стал для меня переломным в плане жизненного уклада: весной случился важный переход от условной самостоятельности к самостоятельности настоящей.
Подготовка к предстоящей свадьбе началась еще во второй половине 2010-го года. Весь ее ход я отразил в более ранних своих записях - думаю, кому надо, тот давно уже в курсе, с чем и как пришлось иметь дело. Кто-то скажет, мол, слишком рано суетиться начали, - на самом деле, суетиться начали очень даже вовремя. До наступления трагичных для Беларуси времен нам удалось внести ясность в самые основные вопросы, связанные с организацией свадебных мероприятий: договорились на нужные нам дату и время с ЗАГСом, зарезервировали заведение для свадебного торжества, обзавелись обручальными кольцами. Только много позже станет ясно, что, казалось бы, столь ранняя подготовка окажется в итоге прыжком в последний вагон уходящего поезда, и что о содеянном нужно на самом деле не жалеть, а наоборот, расценивать это как личную громогласную победу
Переезд на отдельное жилье - событие само по себе исключительно значимое. Пусть эта жилплощадь не своя собственная, а съемная, - суть от этого принципиально практически не меняется. Зато мне и моей еще тогда будущей жене удалось-таки заполучить ту исходную точку, от которой начали строиться близкие и отдаленные перспективы на будущее. И этих перспектив на самом деле более чем достаточно. Переезд произошел в начале апреля - началась совершенно другая жизнь: больше забот, обязательств и хлопот, зато с любимым человеком, о чем раньше приходилось разве что только мечтать.
Ну а потом "бабахнул" обвал белорусской экономики. Рубль начал стремительно девальвировать, из обменных пунктов исчезла валюта. В свете таких драматичных событий доходы населения резко пошли на убыль - с более-менее серьезными покупками необходимо было повременить. Что касается нас, то, несмотря на то, что в финансовом отношении концы с концами сводились со скрипом, вплоть до конца июня все шло по накатанной дорожке: будущая жена днями трудилась над дипломным проектом, я считал дни до окончания интернатуры. Оттуда мне страх как не хотелось уходить даже хотя бы по той причине, что привык уже ко всем и к тому укладу, что царил в недрах моего тогдашнего места работы. Я боялся радикальной смены рабочего места и коллектива, но еще больше поджилки тряслись от осознания того факта, что с августа начнется настоящая работа, где каждый сам за себя, где риском и ответственностью пропитано буквально все, где все решения придется принимать в одиночку без оглядки на постоянного помощника в лице группы коллег "по цеху".
Своеобразным буфером в болезненном переходе от интернатуры к полноценной работе по специальности стал июль. Очень большие планы и великое множество событий были запланированы у меня на этот месяц. К его началу моя тогда еще будущая жена успела защитить диплом и отгулять выпускной - на первый план вышел завершающий этап подготовки к свадьбе. Вроде бы многое уже успели сделать, а впереди все равно было еще столько всего даже не начатого, что голова сама собой пошла кругом. Хотелось учесть каждую мелочь и ничего за рамками внимания не оставить - в таком ключе первая половина июля и пролетела. И вот настал долгожданный день свадьбы. Мы с женой подошли к нему настолько уставшими, что о каких-то там возможных накладках и неувязках думать просто сил не было. Хорошо, что не думали, ибо все в целом и общем получилось очень хорошо: все остались довольны, да и главное ведь то, что с тех пор в мире на одну настоящую семью стало больше.
Вторая половина судьбоносного июля прошла для меня и моей жены за пределами Республики Беларусь. Близкие очень сильно посодействовали нашей поездке в Чехию, куда отправиться мы уже давно мечтали. Пусть путешествие получилось не слишком продолжительным, зато запомним мы его на всю свою оставшуюся жизнь. Вот что-что, а с тех пор я абсолютно всем буду советовать во что бы то ни стало попасть в Прагу и повидать все ее восхитительные красоты. Это - волшебный город, поэтому всем тем, кто в нем еще не был, настоятельно советую при любой удобной на то возможности туда съездить.
Естественно, из заграничной поездки мы вернулись с вагоном впечатлений, плеядой фотоснимков и, конечно же, с большим числом увесистых чемоданов. Наш турист тем и отличается от других своих иностранных товарищей, что в пункт назначения он едет налегке, а из него возвращается с таким количеством багажа, что в одиночку его практически невозможно переместить за один раз. Очень похожее продемонстрировали мы, когда возвращались из Праги в родные теплые места...
График действий на июль нами был распланирован настолько плотно, что после поездки за рубеж времени на раскачку лично у меня совсем не осталось. Буквально через сутки после приезда труба позвала на новое место работы...
Дальнейшая цепь событий в моих записях-мыслях изложена достаточно подробно со многих ракурсов. Чтиво получилось довольно-таки занятным. Неудивительно, ведь жизнь моя стала с осени кипеть по-настоящему. Настоящего жару поддает моя же ненаглядная работа, которой тут я прямо и/или опосредованно уже посвятил по меньшей мере несколько десятков своих записей. Сдается мне, что традиция эта будет продолжаться с прежней продуктивностью.
Были, конечно, и печальные события в этом году. Первую утрату по-настоящему близкого мне человека я переживал и переживаю до сих пор конечно же очень тяжело. Впрочем, не хочется мне вдаваться насчет всего этого в подробности - и без того до сих пор трудно...
***
Разумеется, с 2012-м годом я (и не только я) связываю большие надежды. Планов масса - хочется выполнить их быстро и максимально качественно. Условия для этого уже сейчас созданы относительно хорошие, поэтому надо действовать, и тогда все обязательно получится.
*поздравляя с наступающим Новым Годом, хочу пожелать всем своим читателям обязательно здоровья, побольше везения, терпения и целеустремленности. Пусть в новом году всех вас беды и невзгоды обходят стороной, уступая дорогу к вам госпоже Удаче!
Настроение: 97%
AIMP: ---
пятница, 30 декабря 2011 г.
среда, 28 декабря 2011 г.
Мысль 146: "По пьяной лавочке"
Истинные масштабы пьянства на земле белорусской наглухо закрыты для подслеповатого глаза официальной статистики. Кто бы там оттуда что ни вещал, мол, есть тенденция к снижению злоупотребления белорусами алкоголем, не верьте таким утверждениям. Сухощавые официальные цифры - это сладкий мед по сравнению с тем, что творится на самом деле. То, что рапортуют наши крупнейшие СМИ, смело умножайте в полтора, а то и в два раза. Если они говорят, что в нашей стране два миллиона алкоголиков, то на самом деле их минимум три с половиной миллиона, если в РБ курят четыре миллиона человек, значит на самом деле их не меньше шести миллионов. Такое разительное расхождение официоза от действительности обусловлено, в первую очередь, тем, что правда глаза все-таки колет, причем очень сильно.
Если брать тот райцентр, где я работаю, то с зеленым змием дела в нем обстоят действительно катастрофически. Такое ощущение, что там не употребляют разве что только грудные дети и младшие дошколенки. Остальные закладывают за воротник регулярно и помногу, причем женское население в упор не хочет отставать в этом "соревновании" от мужского. Все это настолько хорошо заметно из недр тамошней больницы, что лучше просто не придумать. Достаточно просто пронаблюдать всех поступающих на лечение туда в течение хотя бы одного обычного дня, как все станет понятно без каких бы то ни было объяснений. Школьники, мужики средних лет, побитые жизнью бабки и дедки, женщины в конце концов - едва ли не за всеми тянется шлейф перегара разной "свежести" и оттенков. В процессе сбора анамнеза по меньшей мере в восьми случаев из десяти обязательно проскользнет факт недавнего употребления алкогольных напитков. И всем из них плохо, все предъявляют кучу жалоб на свое самочувствие, хватаются кто за что: кто за сердце, кто за печень, кто за голову... Все это лично у меня абсолютно никакой жалости не вызывает. Когда классический "ударник ежедневного мучительного алкогольного труда" с тем или иным заболеванием попадает-таки ко мне в реанимацию, у меня, скажу прямо, нет ни малейшего энтузиазма его лечить. Выпивоха, особенно запойный, - главный нарушитель реанимационной тишины. Особенно сильно эта тишина нарушается тогда, когда он плавно выходит на белую горячку. Реанимация автоматически на несколько дней превращается в лечебный вытрезвитель строгого режима, и это продолжается ровно до тех пор, пока лишенный спиртового "топлива" пьянчуга не примет хотя бы подобие облика адекватного человека. И когда алкогольный психоз соблаговолит-таки отступить, вот только тогда пациент становится годным для перевода из реанимации в обычное отделение.
Торжественно давая Клятву Врача Республики Беларусь, я обязался помогать своим пациентам. Но, однако же, я нигде не подписывался под тем, что по меньшей мере две трети всех моих пациентов составят скрытые или явные алкоголики, то бишь те, кого язык вряд ли повернется назвать полноценными людьми. Вот лично я не вижу никакого смысла возиться с тем, что само по себе не подразумевает под собой какой бы то ни было пользы. Применительно к систематически выпивающей прослойке нашего населения, пользы от нее даже пытаться ждать не надо, потому как ее просто нет. Если наша пьянь пусть что-то и делает хорошего для государства, то это - покупка у него спиртного. Правда, она дает государству одну сумму, а отнимает у него другую, во много раз большую. А государство просто делает вид, что не замечает, понимая при этом всю невыгодность своего положения. Для него ситуация в отношении пьющей части своего населения давно обрела патовый характер. Во-первых, эта пьющая часть слишком уж многочисленна, и бороться с ней равносильно безграничной глупости. Горбачев в середине 80-х попытался уже "сухим законом" приструнить распоясавшийся народ - наверняка знаете ну или хотя бы догадываетесь, чем это в итоге закончилось... Во-вторых, сокращать производство алкогольных напитков, в том числе низкого пошиба, наше государство в силу своего бедственного экономического положения позволить не может - слишком уж мощным в экономическом плане является спиртовой конвейер. Ну и в-третьих, наше государство панически боится открытого недовольства масс в любой форме и в любом масштабе. Сами понимаете, что если оно вдруг решит побороться с пьянством силовыми методами, общее недовольство обязательно так или иначе обретет острейший стихийный характер. Так что алкоголь для Беларуси и не только - продукт стратегически важный. Лучше уж держать огромную армию забулдыг на коротком поводке, "подкармливая" ее тем, чего она просит, чем позволить ей в лишних поисках "топлива" начать сеять хаос. Последнего и без того сейчас у нас в избытке...
Вот что-что, а налоги государством не просто так придуманы. И если вы считаете, что ежемесячно отнимающиеся у нас 12% наших кровно заработанных, идут исключительно на полезные адекватному обществу цели, то вы донельзя наивны. Увесистая часть наших налогов идет на содержание паразитирующей прослойки населения нашей же страны. К ней я отношу всю преступную рать, пребывающую в местах не столь отдаленных, бомжей, а также наркоманов и алкоголиков. Если придерживаться содержания записи, то внимание на бомжах и зэках заострять сейчас я не буду. Когда-нибудь и до них дойдет очередь. Что касается пьяниц и наркоманов, то применительно к ним наша государственная система напоказ демонстрирует свое бессилие. Система здравоохранения, зная всю трудоемкость и очень уж сомнительную эффективность традиционных способов лечения алкоголизма и наркомании, демонстрирует здесь свое полнейшее бессилие. Пропаганда здорового образа жизни сопоставима с банальным сотрясанием воздуха, поэтому пить и подсаживаться на иглу слабовольные граждане начинают безо всякого сопротивления, постепенно деградируя и превращаясь в обыкновенную обузу для остальных. Вместе с тем, юридические права у алкоголиков и наркоманов остаются в неприкосновенности, чем они успешно пользуются. Поступая по тем или иным причинам в стационар, такой человек этому одновременно и рад, и не рад. Рад потому, что в больнице не только будут бесплатно кормить и поить, но еще и лечить. Последнему факту пьяницы отдают второстепенное значение, ибо вопросы собственного здоровья их в большинстве своем совершенно не интересуют. Главная незадача - ограниченные возможности раздобыть и испить "топливо". Проблема ощутимая, но вполне решаемая - всего лишь стоит проявить чуток смекалки и щепотку сообразительности. Ну а те, кому данная проблема оказывается не по зубам, поступают просто: сбегают из отделения. Иначе ситуация обстоит тогда, когда совсем уже "проспиртованный" алконавт с имеющимися на то показаниями прямиком из приемного покоя устремляется в реанимацию. Вот такому "клиенту" повезло в куда меньшей степени: ни выпить, ни сбежать не получится. Остается только один вариант - это ждать прихода "белочки". Как правило, ждать особо долго не приходится. Скачущий на больничной койке "всадник"-алкоголик - зрелище, конечно, весьма специфическое, но в то же время привычное для реанимации рядовой районной больницы. "Родео" продолжается в среднем 3-4 дня, потом начинается восстановительная фаза. Общая продолжительность и объем лечения типичного алкогольного психоза в пересчете на финансы выливается в очень внушительную сумму. Вот только смысла в таких затратах нет никакого. Лечить алкоголика ради того, чтобы тот после выписки опять запил - какой в этом смысл?.. Такая человечность нашего государства очень дорого ему обходится. А еще сэкономить что-то хотим...
Настроение: 93%
AIMP: Mastodon - Blood and thunder
Если брать тот райцентр, где я работаю, то с зеленым змием дела в нем обстоят действительно катастрофически. Такое ощущение, что там не употребляют разве что только грудные дети и младшие дошколенки. Остальные закладывают за воротник регулярно и помногу, причем женское население в упор не хочет отставать в этом "соревновании" от мужского. Все это настолько хорошо заметно из недр тамошней больницы, что лучше просто не придумать. Достаточно просто пронаблюдать всех поступающих на лечение туда в течение хотя бы одного обычного дня, как все станет понятно без каких бы то ни было объяснений. Школьники, мужики средних лет, побитые жизнью бабки и дедки, женщины в конце концов - едва ли не за всеми тянется шлейф перегара разной "свежести" и оттенков. В процессе сбора анамнеза по меньшей мере в восьми случаев из десяти обязательно проскользнет факт недавнего употребления алкогольных напитков. И всем из них плохо, все предъявляют кучу жалоб на свое самочувствие, хватаются кто за что: кто за сердце, кто за печень, кто за голову... Все это лично у меня абсолютно никакой жалости не вызывает. Когда классический "ударник ежедневного мучительного алкогольного труда" с тем или иным заболеванием попадает-таки ко мне в реанимацию, у меня, скажу прямо, нет ни малейшего энтузиазма его лечить. Выпивоха, особенно запойный, - главный нарушитель реанимационной тишины. Особенно сильно эта тишина нарушается тогда, когда он плавно выходит на белую горячку. Реанимация автоматически на несколько дней превращается в лечебный вытрезвитель строгого режима, и это продолжается ровно до тех пор, пока лишенный спиртового "топлива" пьянчуга не примет хотя бы подобие облика адекватного человека. И когда алкогольный психоз соблаговолит-таки отступить, вот только тогда пациент становится годным для перевода из реанимации в обычное отделение.
Торжественно давая Клятву Врача Республики Беларусь, я обязался помогать своим пациентам. Но, однако же, я нигде не подписывался под тем, что по меньшей мере две трети всех моих пациентов составят скрытые или явные алкоголики, то бишь те, кого язык вряд ли повернется назвать полноценными людьми. Вот лично я не вижу никакого смысла возиться с тем, что само по себе не подразумевает под собой какой бы то ни было пользы. Применительно к систематически выпивающей прослойке нашего населения, пользы от нее даже пытаться ждать не надо, потому как ее просто нет. Если наша пьянь пусть что-то и делает хорошего для государства, то это - покупка у него спиртного. Правда, она дает государству одну сумму, а отнимает у него другую, во много раз большую. А государство просто делает вид, что не замечает, понимая при этом всю невыгодность своего положения. Для него ситуация в отношении пьющей части своего населения давно обрела патовый характер. Во-первых, эта пьющая часть слишком уж многочисленна, и бороться с ней равносильно безграничной глупости. Горбачев в середине 80-х попытался уже "сухим законом" приструнить распоясавшийся народ - наверняка знаете ну или хотя бы догадываетесь, чем это в итоге закончилось... Во-вторых, сокращать производство алкогольных напитков, в том числе низкого пошиба, наше государство в силу своего бедственного экономического положения позволить не может - слишком уж мощным в экономическом плане является спиртовой конвейер. Ну и в-третьих, наше государство панически боится открытого недовольства масс в любой форме и в любом масштабе. Сами понимаете, что если оно вдруг решит побороться с пьянством силовыми методами, общее недовольство обязательно так или иначе обретет острейший стихийный характер. Так что алкоголь для Беларуси и не только - продукт стратегически важный. Лучше уж держать огромную армию забулдыг на коротком поводке, "подкармливая" ее тем, чего она просит, чем позволить ей в лишних поисках "топлива" начать сеять хаос. Последнего и без того сейчас у нас в избытке...
Вот что-что, а налоги государством не просто так придуманы. И если вы считаете, что ежемесячно отнимающиеся у нас 12% наших кровно заработанных, идут исключительно на полезные адекватному обществу цели, то вы донельзя наивны. Увесистая часть наших налогов идет на содержание паразитирующей прослойки населения нашей же страны. К ней я отношу всю преступную рать, пребывающую в местах не столь отдаленных, бомжей, а также наркоманов и алкоголиков. Если придерживаться содержания записи, то внимание на бомжах и зэках заострять сейчас я не буду. Когда-нибудь и до них дойдет очередь. Что касается пьяниц и наркоманов, то применительно к ним наша государственная система напоказ демонстрирует свое бессилие. Система здравоохранения, зная всю трудоемкость и очень уж сомнительную эффективность традиционных способов лечения алкоголизма и наркомании, демонстрирует здесь свое полнейшее бессилие. Пропаганда здорового образа жизни сопоставима с банальным сотрясанием воздуха, поэтому пить и подсаживаться на иглу слабовольные граждане начинают безо всякого сопротивления, постепенно деградируя и превращаясь в обыкновенную обузу для остальных. Вместе с тем, юридические права у алкоголиков и наркоманов остаются в неприкосновенности, чем они успешно пользуются. Поступая по тем или иным причинам в стационар, такой человек этому одновременно и рад, и не рад. Рад потому, что в больнице не только будут бесплатно кормить и поить, но еще и лечить. Последнему факту пьяницы отдают второстепенное значение, ибо вопросы собственного здоровья их в большинстве своем совершенно не интересуют. Главная незадача - ограниченные возможности раздобыть и испить "топливо". Проблема ощутимая, но вполне решаемая - всего лишь стоит проявить чуток смекалки и щепотку сообразительности. Ну а те, кому данная проблема оказывается не по зубам, поступают просто: сбегают из отделения. Иначе ситуация обстоит тогда, когда совсем уже "проспиртованный" алконавт с имеющимися на то показаниями прямиком из приемного покоя устремляется в реанимацию. Вот такому "клиенту" повезло в куда меньшей степени: ни выпить, ни сбежать не получится. Остается только один вариант - это ждать прихода "белочки". Как правило, ждать особо долго не приходится. Скачущий на больничной койке "всадник"-алкоголик - зрелище, конечно, весьма специфическое, но в то же время привычное для реанимации рядовой районной больницы. "Родео" продолжается в среднем 3-4 дня, потом начинается восстановительная фаза. Общая продолжительность и объем лечения типичного алкогольного психоза в пересчете на финансы выливается в очень внушительную сумму. Вот только смысла в таких затратах нет никакого. Лечить алкоголика ради того, чтобы тот после выписки опять запил - какой в этом смысл?.. Такая человечность нашего государства очень дорого ему обходится. А еще сэкономить что-то хотим...
Настроение: 93%
AIMP: Mastodon - Blood and thunder
понедельник, 26 декабря 2011 г.
Мысль 145: "Туманные перемены"
Кадровые перемены в верхах больничной иерархии, о которых я говорил несколькими записями ранее, свершились. С сегодняшнего дня новому начмеду официально присвоены соответствующие должности полномочия – посмотрим, как он будет справляться с возложенной на него серьезной ответственностью. Об изменениях в привычном укладе говорить пока еще рано, ибо один день – это вообще в данном случае не показатель. Однако где-то в глубине моей души поселился червячок тревоги, наталкивающий на мысль, что прежнее действующее лицо в новом качестве вряд ли в обозримом будущем сделает для реанимации что-то такое, от чего ей станет дышаться глубже и комфортнее. Так или иначе, осиротело мое отделение. Оно лишилось хорошей защиты и прикрытия, потому как предыдущий начмед – реаниматолог по специальности – хоть как-то, но поддерживал родственное себе отделение, мог помочь дельным советом по лечению, мог достаточно объективно скоординировать наметившиеся в другие отделения переводы. Все это в своей совокупности гарантировало то, что реанимация не падет ниже самой глубокой бездны, и что ее не подожмут под себя другие отделения. Сейчас начмеда-реаниматолога сменил начмед-хирург. Учитывая специфику профессиональных взаимоотношений врачей этих специальностей, каким бы душевным человеком ни был хирург, в рамках работы к анестезиологу-реаниматологу он всегда будет относиться с прохладцей и настороженностью, ибо он с ним находится по разные стороны баррикад. Разумеется, они вместе спасают жизни и поправляют здоровье, то бишь заняты общим делом, но «не все так просто в датском королевстве» (С). Подходы к этому общему делу у анестезиолога-реаниматолога и хирурга принципиально разные, потому как недаром говорят, что в руках у хирурга здоровье пациента, а в руках анестезиолога – его жизнь… В случае, когда пациенту необходима та или иная операция, задача хирурга сводится к тому, чтобы ее выполнить; задача анестезиолога - сделать все, чтобы пациент эту операцию перенес без каких-либо негативных последствий. Само собой, реализация этой задачи требует строго индивидуального подхода с обязательным учетом всех имеющихся сопутствующих заболеваний, их выраженности, а также того, насколько сильно эти заболевания могут повлиять на ход наркоза. Бывают малые операции, но никогда не бывает малых наркозов. Поэтому именно от анестезиолога всегда должно зависеть окончательное решение, пойдет пациент на операцию или не пойдет. Из-за этого анестезиологи с хирургами нередко конфликтуют. Впрочем, конфликты эти не стоят выеденного яйца, ибо лишний риск для анестезиолога недопустим. Есть противопоказания к операции - значит оперировать нельзя, какие бы там гром и молнии ни метали хирурги.
Кстати, об операциях... В преддверии новогодних праздников наша хирургия решила походу прооперировать всех тех своих пациентов, кому операция если и требуется, то чисто гипотетически. Не думаю, что это рвение может гарантировать спокойное 31 декабря хотя бы даже потому, что поступления-то в любом случае будут, в том числе серьезные, где без операции обойтись действительно никак нельзя. А уж что будет 1 января...
Согласно графику, участь дежурить в первый день нового года уготована именно мне. Коллеги, умудренные опытом прошлых лет, все как один говорят, что 1 января в плане новых поступлений - денек исключительно жаркий. Никогда еще не было так, чтобы эти 24 часа выдались ровными и спокойными. Много пьяных, пьяных и побитых, у "хроников" обостряются их болячки, "сердечники" начинают хвататься за свое больное место... Оно-то понятно почему: всем же хочется выпить за уходящий старый и за наступающий новый год, всем хочется вкусненько и жирненько покушать. Вот только не каждый организм стойко перенесет такие "встряски", но в случае чего больница на то она и больница, чтобы помогать. Все понимают в той или иной степени, какими недугами они страдают, но никто из них не может понять того, что эти недуги накладывают на образ жизни различные по своим масштабам ограничения. Алкоголь и никотин противопоказаны, есть и то можно далеко не все... Однако в праздничные минуты люди забывают обо всем этом и считают себя достаточно здоровыми для того, чтобы позволить себе расслабиться. Ну а потом вполне логично следует расплата. Здоровье оно-то одно... С ним всегда надо быть поаккуратней, а если оно еще и пошатнувшееся, аккуратней надо быть вдвойне.
***
Новый год наступит уже на этой неделе, а ощущения праздника как не было, так и сейчас нет. Но раз уж 31 декабря я дома, то возлагать надежды на наличие праздничного настроения все-таки имеет смысл. Не хочется шума, не хочется многолюдности. Сейчас нужен домашний уют, покой и узкий семейный круг, потому что всего этого просит душа...
Настроение: 94%
AIMP: ---
Кстати, об операциях... В преддверии новогодних праздников наша хирургия решила походу прооперировать всех тех своих пациентов, кому операция если и требуется, то чисто гипотетически. Не думаю, что это рвение может гарантировать спокойное 31 декабря хотя бы даже потому, что поступления-то в любом случае будут, в том числе серьезные, где без операции обойтись действительно никак нельзя. А уж что будет 1 января...
Согласно графику, участь дежурить в первый день нового года уготована именно мне. Коллеги, умудренные опытом прошлых лет, все как один говорят, что 1 января в плане новых поступлений - денек исключительно жаркий. Никогда еще не было так, чтобы эти 24 часа выдались ровными и спокойными. Много пьяных, пьяных и побитых, у "хроников" обостряются их болячки, "сердечники" начинают хвататься за свое больное место... Оно-то понятно почему: всем же хочется выпить за уходящий старый и за наступающий новый год, всем хочется вкусненько и жирненько покушать. Вот только не каждый организм стойко перенесет такие "встряски", но в случае чего больница на то она и больница, чтобы помогать. Все понимают в той или иной степени, какими недугами они страдают, но никто из них не может понять того, что эти недуги накладывают на образ жизни различные по своим масштабам ограничения. Алкоголь и никотин противопоказаны, есть и то можно далеко не все... Однако в праздничные минуты люди забывают обо всем этом и считают себя достаточно здоровыми для того, чтобы позволить себе расслабиться. Ну а потом вполне логично следует расплата. Здоровье оно-то одно... С ним всегда надо быть поаккуратней, а если оно еще и пошатнувшееся, аккуратней надо быть вдвойне.
***
Новый год наступит уже на этой неделе, а ощущения праздника как не было, так и сейчас нет. Но раз уж 31 декабря я дома, то возлагать надежды на наличие праздничного настроения все-таки имеет смысл. Не хочется шума, не хочется многолюдности. Сейчас нужен домашний уют, покой и узкий семейный круг, потому что всего этого просит душа...
Настроение: 94%
AIMP: ---
суббота, 24 декабря 2011 г.
Мысль 144: "Закон парных случаев"
Беда, как правило, если и приходит, то не в единственном своем числе. Иными словами, если вдруг случается что-то внештатное или, того больше, опасное, то всегда надо быть начеку, чтобы не оказаться застигнутым врасплох новой бедой. А она вполне может заявить о себе в любой момент… Обычно, в самый неподходящий.
Если взять мое типичное суточное дежурство в реанимации, то характер развития событий в течение этих 24 часов имеет почему-то четкую тенденцию впадать в крайности: сутки проходят либо чрезвычайно спокойно, либо в атмосфере перманентного напряжения и нервозного аврала, который в большинстве своем имеет еще и скверный «запашок». Естественно, в переносном смысле сказано, но, тем не менее, когда выдаются именно такие забойные «сутки», то поводов для всякого рода шуток-прибауток нет и быть не может. В этом случае события с самого утра начинают одно за другим сыпаться словно из рога изобилия, причем одно краше другого. Однако, как показала аккурат сегодняшняя практика, не всегда эти события разнородны по своему качественному признаку. Здесь я имею в виду новые поступления, точнее, то, с какими заболеваниями приходится сталкиваться в течение рабочего дня. С проявлениями т.н. закона парных случаев я в своей профессиональной деятельности вплоть до сегодняшнего дня еще не сталкивался. Но, как говорится, все когда-то бывает в первый раз – вот и вышеупомянутый закон сработал на моей смене впервые.
Я уже не раз в своем блоге писал о том, что лечить детей я по-настоящему боюсь. Это – одна из моих фобий, и скрывать ее я не вижу абсолютно никакого смысла. Хочу быть здесь максимально искренним, дабы не лишать содержимое своего собственного дневника правдоподобия. Так вот. Если рассматривать детей через призму деятельности врача-реаниматолога, то они у меня всегда ассоциировались, ассоциируются и будут ассоциироваться с адской головной болью и ворохом чрезвычайно неприятных проблем. Приступая к лечению детей, необходимо в первую очередь забыть о всех тех общепринятых дозировках, применимых ко взрослым. Отдельно взятые препараты сами по себе и те не всегда можно пускать в ход. Слишком уж много из них таких, которые маленьким детям запрещены вообще. Капельницы – да, они реанимационным детям необходимы, но опять же: какие растворы нужны и в каком суммарном объеме – все это никогда для детей сходу не рассчитать. Поэтому если вдруг обычному (не детскому) реаниматологу приходится лечить ребенка (особенно грудного возраста), то лучшие его помощники на этот период – калькулятор, пособие по детской реаниматологии и невозмутимость. Если с первым и вторым дела обычно обстоят нормально, то с невозмутимостью у особенно начинающего реаниматолога далеко не всегда полный порядок. Причина проста: мешает свежее с университетских времен весьма справедливое утверждение о том, что дети отличаются от взрослых в куда большей степени, чем кажется тому, кто от медицины далек так же, как Земля от Млечного Пути.
Возвращаясь к сработавшему сегодня закону парных случаев, скажу так, что сей день стал для меня эдакой субботой маленьких непосед, пострадавших от находившегося в зоне их досягаемости кипятка. Два однотипных поступления, причем настолько однотипных, будто кто-то взял первое, «отксерокопировал» его, получив в итоге еще одно. Два годовалых архаровца поплатились за свою свойственную детям такого возраста избыточную пытливость ума, получив ожоги лица, шеи и груди I-II степеней. Впрочем, не нужно винить детей, потому как виной всему – родительская беспечность. Именно она является очень распространенной причиной, по которой детишки от мала до велика периодически попадают на больничную койку. Но и родителей в какой-то мере можно понять, ибо фиксировать каждое движение своего чада – это больше похоже на паранойю, чем на адекватную материнско-отцовскую заботу.
Поступление первого обожженного ребенка заставило меня на пару с дежурным хирургом рефлекторно совершить две вещи: кинуться на поиски информации по правильному комплексному лечению обожженных детей и начать созваниваться с Гомельским ожоговым отделением при 1-й городской больнице для перевода ребенка туда. И тут самое время более подробно рассказать о тактике поведения наших комбустиологов (ожоговых хирургов, если выражаться понятным языком), когда для этого к ним обращаются коллеги из других больниц (особенно районных). В этом случае ожоговых дел мастера, вникнув в суть случившегося, автоматически относят их в категорию обыкновенных баранов, которые совершенно не знают, как оказать помощь обожженному ребенку. Быстро организовать перевод такого ребенка в областной центр в соответствующее отделение городской больницы у районного реаниматолога так или иначе не получится. Исходов разговора с комбустиологами обычно два:
1) ребенка не берем, потому как тяжесть его ожогов не столь существенна и позволяет осуществить надлежащее лечение в условиях районной больницы;
2) ребенка не берем до тех пор, пока у него не будет устранен дефицит жидкости и пока состояние ребенка не стабилизируется.
Как следствие, обожженный малыш остается на прежнем месте получать то лечение, какое может себе позволить довольно-таки скромное оснащение типичной белорусской районной больницы. Так или иначе, дети с обширными и/или глубокими ожогами все равно попадают в распоряжение комбустиологов, но для этого всенепременно необходимо потратить столько нервов, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Раз уж речь зашла о переводах тяжелых пациентов из районных больниц в областной центр (далее «район» и «город» соответственно), то, скажу прямо, эта тема достойна быть изложенной более детально. Начать тут следует с того, что наши люди никогда не любили и вряд ли вообще когда-нибудь полюбят выполнять лишнюю работу. Поэтому ни один врач из какой бы то ни было больницы, находящейся в черте областного центра, никогда не обрадуется тому, что к нему на фоне потока обычных поступлений из райцентра вдруг привезут еще одно. Еще больше его удручает тот факт, что это поступление обязательно будет непростым. Раз перевод оттуда согласован, то это в большинстве своем означает, что районная больница действительно чем-то помочь пациенту не может, а значит практически наверняка будут сложности. Поговаривают, что раньше, когда контроля и спроса с городских больниц и докторов, было меньше, с такими переводами дела обстояли вообще тухло. Возомнив себя единоличным хозяином положения, «город» мог преспокойно отказать «району» в переводе даже без объяснения причин. Мол, не берем, и вертеть хотели мы вашу больницу. Правда, потом, когда Минздрав не без явных на то поводов заставил «город» опустить планочку своего ЧСВ пониже, «район» получил глоток свежего воздуха в виде более реальной возможности организовать перевод в областной центр тех, кто нуждается минимум в его помощи, не получив при этом необоснованный отказ. Однако, вышеупомянутые жэстачайшые меры Минздрава в разногласиях между «городом» и «районом» точку не поставили. С очень уж явной периодичностью переводы пациентов с одной ступеньки на другую, более высокую, являются для «района» задачей трудоемкой, сложной и, порой, не всегда решаемой в его пользу. Правда, иногда ситуация решается подозрительно просто, но это только иногда. Вообще, насколько я уже успел заметить, переводы с «района» на «город» разделяются на два основных вида. В первом случае решается вопрос с переводом действительно тяжелого пациента. Решается он, как правило, вяло, и весь процесс одними сутками может не ограничиться. «Город» в таких вещах до сих пор может заартачиться и быть трудным на подъем, даже несмотря на то, что ситуация порой является на самом деле очень и очень непростой. А вот во втором случае все решается быстро, четко и без чьих-то препирательств. И самое здесь удивительное – то, что по такому сценарию на «город» отправляются во многом те, чье состояние здоровья прямой угрозы для жизни не вызывает. Объяснение такому парадоксу как всегда простое: если у пациента имеются т.н. «пробивные» родственники с определенным кругом полезных знакомств и связей, они ими не брезгуют пользоваться при любой удобной на это возможности. Районная больница у таких родственничков не вызывает ничего кроме скепсиса и неприкрытого отвращения. Первая их беседа с врачом всегда проходит по одному и тому же сценарию: надо организовать перевод на «город» и как можно быстрее. И это отнюдь не просьба, это – самое настоящее требование, причем в особо наглой форме. «Пробивные» родственники никогда не поскупятся на всевозможные угрозы в случае невыполнения условий их ультиматума, да и вообще разговор с ними в адекватной атмосфере никогда не проходит. Что же касается организации перевода, то в этом случае в сей процесс мигом подключаются нужные люди, после чего ситуация разруливается быстро, без шума и пыли. В итоге и волки сыты, и овцы целы…
***
Как уже мной где-то тут упоминалось, современные обыватели типичного белорусского райцентра – люди в большинстве своем очень недалекие. Так было и раньше, однако при всем при этом теперь они считают себя еще и фигурами исключительной важности, обязательно пытаясь это продемонстрировать всеми возможными способами. Всего этого применимо, например, к моей районной больнице могло и не быть, однако тамошняя администрация дала в свое время слабину, слишком уж болезненно начав реагировать на письменные жалобы своих пациентов. Последние, несмотря на свою простоту и недалекость, моментально поняли, куда и каким образом можно надавить, чтобы причинить больнице-обидчице максимальный дискомфорт. А учитывая тот факт, что на районе все друг друга так или иначе знают, уровень «борзометра» жителей райцентра быстро поднялся до критической отметки и уже долгое время даже не думает идти на спад. Вот что значит буквально один-единственный разочек обнажить свое уязвимое место. Этого будет вполне достаточно для того, чтобы каждый жук и жаба начали постоянно на него давить. И самое скверное в данной ситуации – то, что вправить мозги разнузданному районному контингенту уже вряд ли когда-нибудь получится…
Настроение: 92%
AIMP: ---
Если взять мое типичное суточное дежурство в реанимации, то характер развития событий в течение этих 24 часов имеет почему-то четкую тенденцию впадать в крайности: сутки проходят либо чрезвычайно спокойно, либо в атмосфере перманентного напряжения и нервозного аврала, который в большинстве своем имеет еще и скверный «запашок». Естественно, в переносном смысле сказано, но, тем не менее, когда выдаются именно такие забойные «сутки», то поводов для всякого рода шуток-прибауток нет и быть не может. В этом случае события с самого утра начинают одно за другим сыпаться словно из рога изобилия, причем одно краше другого. Однако, как показала аккурат сегодняшняя практика, не всегда эти события разнородны по своему качественному признаку. Здесь я имею в виду новые поступления, точнее, то, с какими заболеваниями приходится сталкиваться в течение рабочего дня. С проявлениями т.н. закона парных случаев я в своей профессиональной деятельности вплоть до сегодняшнего дня еще не сталкивался. Но, как говорится, все когда-то бывает в первый раз – вот и вышеупомянутый закон сработал на моей смене впервые.
Я уже не раз в своем блоге писал о том, что лечить детей я по-настоящему боюсь. Это – одна из моих фобий, и скрывать ее я не вижу абсолютно никакого смысла. Хочу быть здесь максимально искренним, дабы не лишать содержимое своего собственного дневника правдоподобия. Так вот. Если рассматривать детей через призму деятельности врача-реаниматолога, то они у меня всегда ассоциировались, ассоциируются и будут ассоциироваться с адской головной болью и ворохом чрезвычайно неприятных проблем. Приступая к лечению детей, необходимо в первую очередь забыть о всех тех общепринятых дозировках, применимых ко взрослым. Отдельно взятые препараты сами по себе и те не всегда можно пускать в ход. Слишком уж много из них таких, которые маленьким детям запрещены вообще. Капельницы – да, они реанимационным детям необходимы, но опять же: какие растворы нужны и в каком суммарном объеме – все это никогда для детей сходу не рассчитать. Поэтому если вдруг обычному (не детскому) реаниматологу приходится лечить ребенка (особенно грудного возраста), то лучшие его помощники на этот период – калькулятор, пособие по детской реаниматологии и невозмутимость. Если с первым и вторым дела обычно обстоят нормально, то с невозмутимостью у особенно начинающего реаниматолога далеко не всегда полный порядок. Причина проста: мешает свежее с университетских времен весьма справедливое утверждение о том, что дети отличаются от взрослых в куда большей степени, чем кажется тому, кто от медицины далек так же, как Земля от Млечного Пути.
Возвращаясь к сработавшему сегодня закону парных случаев, скажу так, что сей день стал для меня эдакой субботой маленьких непосед, пострадавших от находившегося в зоне их досягаемости кипятка. Два однотипных поступления, причем настолько однотипных, будто кто-то взял первое, «отксерокопировал» его, получив в итоге еще одно. Два годовалых архаровца поплатились за свою свойственную детям такого возраста избыточную пытливость ума, получив ожоги лица, шеи и груди I-II степеней. Впрочем, не нужно винить детей, потому как виной всему – родительская беспечность. Именно она является очень распространенной причиной, по которой детишки от мала до велика периодически попадают на больничную койку. Но и родителей в какой-то мере можно понять, ибо фиксировать каждое движение своего чада – это больше похоже на паранойю, чем на адекватную материнско-отцовскую заботу.
Поступление первого обожженного ребенка заставило меня на пару с дежурным хирургом рефлекторно совершить две вещи: кинуться на поиски информации по правильному комплексному лечению обожженных детей и начать созваниваться с Гомельским ожоговым отделением при 1-й городской больнице для перевода ребенка туда. И тут самое время более подробно рассказать о тактике поведения наших комбустиологов (ожоговых хирургов, если выражаться понятным языком), когда для этого к ним обращаются коллеги из других больниц (особенно районных). В этом случае ожоговых дел мастера, вникнув в суть случившегося, автоматически относят их в категорию обыкновенных баранов, которые совершенно не знают, как оказать помощь обожженному ребенку. Быстро организовать перевод такого ребенка в областной центр в соответствующее отделение городской больницы у районного реаниматолога так или иначе не получится. Исходов разговора с комбустиологами обычно два:
1) ребенка не берем, потому как тяжесть его ожогов не столь существенна и позволяет осуществить надлежащее лечение в условиях районной больницы;
2) ребенка не берем до тех пор, пока у него не будет устранен дефицит жидкости и пока состояние ребенка не стабилизируется.
Как следствие, обожженный малыш остается на прежнем месте получать то лечение, какое может себе позволить довольно-таки скромное оснащение типичной белорусской районной больницы. Так или иначе, дети с обширными и/или глубокими ожогами все равно попадают в распоряжение комбустиологов, но для этого всенепременно необходимо потратить столько нервов, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Раз уж речь зашла о переводах тяжелых пациентов из районных больниц в областной центр (далее «район» и «город» соответственно), то, скажу прямо, эта тема достойна быть изложенной более детально. Начать тут следует с того, что наши люди никогда не любили и вряд ли вообще когда-нибудь полюбят выполнять лишнюю работу. Поэтому ни один врач из какой бы то ни было больницы, находящейся в черте областного центра, никогда не обрадуется тому, что к нему на фоне потока обычных поступлений из райцентра вдруг привезут еще одно. Еще больше его удручает тот факт, что это поступление обязательно будет непростым. Раз перевод оттуда согласован, то это в большинстве своем означает, что районная больница действительно чем-то помочь пациенту не может, а значит практически наверняка будут сложности. Поговаривают, что раньше, когда контроля и спроса с городских больниц и докторов, было меньше, с такими переводами дела обстояли вообще тухло. Возомнив себя единоличным хозяином положения, «город» мог преспокойно отказать «району» в переводе даже без объяснения причин. Мол, не берем, и вертеть хотели мы вашу больницу. Правда, потом, когда Минздрав не без явных на то поводов заставил «город» опустить планочку своего ЧСВ пониже, «район» получил глоток свежего воздуха в виде более реальной возможности организовать перевод в областной центр тех, кто нуждается минимум в его помощи, не получив при этом необоснованный отказ. Однако, вышеупомянутые жэстачайшые меры Минздрава в разногласиях между «городом» и «районом» точку не поставили. С очень уж явной периодичностью переводы пациентов с одной ступеньки на другую, более высокую, являются для «района» задачей трудоемкой, сложной и, порой, не всегда решаемой в его пользу. Правда, иногда ситуация решается подозрительно просто, но это только иногда. Вообще, насколько я уже успел заметить, переводы с «района» на «город» разделяются на два основных вида. В первом случае решается вопрос с переводом действительно тяжелого пациента. Решается он, как правило, вяло, и весь процесс одними сутками может не ограничиться. «Город» в таких вещах до сих пор может заартачиться и быть трудным на подъем, даже несмотря на то, что ситуация порой является на самом деле очень и очень непростой. А вот во втором случае все решается быстро, четко и без чьих-то препирательств. И самое здесь удивительное – то, что по такому сценарию на «город» отправляются во многом те, чье состояние здоровья прямой угрозы для жизни не вызывает. Объяснение такому парадоксу как всегда простое: если у пациента имеются т.н. «пробивные» родственники с определенным кругом полезных знакомств и связей, они ими не брезгуют пользоваться при любой удобной на это возможности. Районная больница у таких родственничков не вызывает ничего кроме скепсиса и неприкрытого отвращения. Первая их беседа с врачом всегда проходит по одному и тому же сценарию: надо организовать перевод на «город» и как можно быстрее. И это отнюдь не просьба, это – самое настоящее требование, причем в особо наглой форме. «Пробивные» родственники никогда не поскупятся на всевозможные угрозы в случае невыполнения условий их ультиматума, да и вообще разговор с ними в адекватной атмосфере никогда не проходит. Что же касается организации перевода, то в этом случае в сей процесс мигом подключаются нужные люди, после чего ситуация разруливается быстро, без шума и пыли. В итоге и волки сыты, и овцы целы…
***
Как уже мной где-то тут упоминалось, современные обыватели типичного белорусского райцентра – люди в большинстве своем очень недалекие. Так было и раньше, однако при всем при этом теперь они считают себя еще и фигурами исключительной важности, обязательно пытаясь это продемонстрировать всеми возможными способами. Всего этого применимо, например, к моей районной больнице могло и не быть, однако тамошняя администрация дала в свое время слабину, слишком уж болезненно начав реагировать на письменные жалобы своих пациентов. Последние, несмотря на свою простоту и недалекость, моментально поняли, куда и каким образом можно надавить, чтобы причинить больнице-обидчице максимальный дискомфорт. А учитывая тот факт, что на районе все друг друга так или иначе знают, уровень «борзометра» жителей райцентра быстро поднялся до критической отметки и уже долгое время даже не думает идти на спад. Вот что значит буквально один-единственный разочек обнажить свое уязвимое место. Этого будет вполне достаточно для того, чтобы каждый жук и жаба начали постоянно на него давить. И самое скверное в данной ситуации – то, что вправить мозги разнузданному районному контингенту уже вряд ли когда-нибудь получится…
Настроение: 92%
AIMP: ---
среда, 21 декабря 2011 г.
Мысль 143: "Achtung! Контролеры"
И опять о работе. Точнее, не опять, а снова... Чем-то она мне напоминает кубик Рубика: крути-верти сколько влезет - все равно найдется о чем поведать. В частности этим и хороша профессия врача-реаниматолога: ни единого намека на скуку и однообразие, буйство ярких красок событий круглый год...
Спускаясь с небес на землю, хочу заострить внимание на названии этой уже 143-й по счету записи-мысли. Слово "контролеры" ни у кого никогда не ассоциировалось с чем-то добрым и позитивным. Скорее, наоборот. С общественным транспортом все в общем-то предельно ясно, а вот с контролем рабочего процесса в госучреждениях все порой куда сложнее. Всякого рода проверки (особенно внеплановые) - злейшие враги беспечного начальника, а последних в наших краях явный перебор. Вообще трудовой процесс нашего народа контролировать попросту необходимо, ибо не может наш человек безо всяких эксцессов и приключений спокойно выполнять свою работу. Это ему моментально наскучивает и становится абсолютно не интересным. А вот если где-то чего-то сделать не так или вообще накосячить - вот это уже другое дело. Еще с давних пор государство стремилось как можно серьезнее контролировать все то, что происходит на местах во избежание всевозможных проблем. Знаменитое гоголевское "К нам едет ревизор!" уже давно является крылатой фразой, подчеркивающей весь тот страх и трепет, которые вселяют в людей контролирующие органы.
Если заключить разговор в четко очерченные границы нашего здравоохранения, то в плане контролеров, проверок и внезапных "облав" тут практически все, как и везде. Ревизий и ревизоров - тьма тмущая, одна проверка плавно перетекает в другую - меняются лишь действующие лица, которым прямо или опосредованно поручено "трясти" соответствующее медучреждение в поисках тех или иных недочетов. Их я уже привык называть "ищейками". Каждая ищейка запрограммирована на узкий поиск, поэтому их количество порой поражает даже самое закаленное воображение. Проверяется абсолютно все: начиная от укомплектованности средствами индивидуальной защиты и противопожарной безопасности и заканчивая внешним видом здания. Естественно, все должно быть в соответствии с нормативами, находиться в строго отведенных местах, быть в строго определенном количестве и обязательно иметь не истекший срок годности. Что-то будет упущено - неприятности обеспечены, а уж кому именно - тут все зависит от того, откуда заявилась проверка. Если роль ищеек выполняет непосредственно администрация больницы, то при выявлении ими тех или иных пробелов ими же наказываются все подчиненные, которые прямо или косвенно виновны в наличии этих самых пробелов. А вот если ищейки прибыли прямиком из минздрава, то в случае чего первым делом град зуботычин летит в местную больничную администрацию, а уж только потом последняя не лишает себя возможности отыграться как следует на своих простых работниках.
Если рассматривать типичную белорусскую больницу районного масштаба, то обычная ее деятельность не является сильным магнитом для министерских ищеек. В плановом порядке туда они наведываются максимум несколько раз в год. Как правило, о визите высокопоставленных ревизоров и о том, какие именно это будут ревизоры, все, кто в этом заинтересован, знают заранее, и за оставшийся запас времени "больница-мишень" коллективными силами своих работников успевает подойти к запланированной "тряске" в более-менее хорошем виде. В тот день, когда ищейки приступили к исследованию поля своей деятельности, больничный штат сотрудников ходит едва ли не на цыпочках. Если говорить о той больнице, где я работаю, особенно это касается администрации, которая панически боится быть обруганной и за что-либо наказанной. Дабы не прогневать высокопоставленных ищеек, она вынуждена с них буквально пылинки сдувать, одновременно надеясь на то, что все в итоге обойдется и ни у кого ни к кому никаких претензий не возникнет. Однако далеко не всегда приходится отделываться лишь легким испугом. Так или иначе ищейкам в итоге что-то да обязательно не понравится. Видимо, у них бытует мнение, что если в ходе той или иной проверки недостатков не выявлено, то это из-за того, что или "трясли" не слишком тщательно, или вообще не проверяли. Поэтому, дабы показать свою бурную деятельность, ищейки обязательно за что-нибудь да прицепятся. После того, как тот или иной недостаток найден, примитивная программа в голове у ищейки переходит на следующий этап своей работы - устранение выявленных недочетов. К огромному сожалению, отечественная ищейка, независимо от своей должности и ранга, имеет строение чуть сложнее, чем у дизентерийной амебы. Возможности этапа ее программы по устранению выявленных дефектов очень сильно ограничены и сводятся лишь к двум основным вариантам действий: а) распорядиться устранить недостатки до установленного срока; б) раздать "кренделей" руководству "больницы-мишени". На большее, увы, ищейки из Минздрава не способны. Остаются в итоге открытыми два базисных вопроса: КАК это все устранить и КАКИМИ средствами. Выход найден очень простой: вся ответственность возлагается на "больницу-мишень", и пусть она хоть под землю провалится, главное, чтобы к такому-то дню в Минздрав были поданы документы, свидетельствующие о том, что на все выявленные ищейками "дырки" поставлены заплатки.
Буквально вчера в мою больницу нагрянула очередная проверка. Ищейки "трясли" приемный покой в надежде выявить недостатки в проведении им профилактических мер в отношении бешенства. Конечно же придрались - конечно же к администрации больницы возникли вопросы. Реакция последней после всего случившегося оказалась предсказуемой и незамедлительной: несколько человек из приемного покоя лишились премий, одному вдобавок к этому влепили строгий выговор с занесением в личное дело. Само собой, все это является по своей сути не мерой по устранению выявленных ищейками дефектов, а способом вымещения обычного начальничьего негодования. Такие наказания случаются у нас с завидным постоянством от случая к случаю. Как итог: в больнице всегда есть пусть кто-то один, кого за ту или иную провинность, например, лишили премии на месяц-другой. Провинность может оказаться порой абсолютно безобидной, а иногда наказать могут вообще без вины виноватого. Не любят у нас церемониться с простыми работниками. Разборки по всяким мелочам - это же так нудно, и это еще, плюс ко всему, отнимает время. Проще методом тыка найти стрелочника, а стрелочник, как правило, перебесится и стерпит. Тем и хороша для руководящего звена система трудовых договоров...
***
Живя в современном обществе, думать в первую очередь так или иначе необходимо о себе. Однако, эта необходимость у людей давным-давно переросла в неприкрытый эгоизм, и сосуществование с себе подобными сейчас больше напоминает постоянную борьбу за выживание. За основу взят закон естественного отбора, и в среде людей он обрел свою схожую с первоисточником формулировку. Каждый теперь добивается своих целей всеми возможными способами. Пусть для этого надо перекусить пополам не одного и не двоих - ничего страшного, о себе же думать надо сначала... Вот так и получается, что сейчас на месте под солнцем нежатся исключительно лицемеры, подлецы и хитрецы. Увы, доброта, честность и искренность находятся в самом низу "пищевой цепочки". Такие люди если и умудряются достичь определенных высот в жизни, обязательно найдется тот, кто при любом мало-мальски удобном случае с этих высот их быстренько сбросит безо всякого зазрения совести. Поэтому, Дамы и Господа, не спешите доверять людям. Последних сначала необходимо как следует изучить и основательно проверить "на вшивость", чтобы потом горько не пожалеть о возможных последствиях...
Настроение: 94%
AIMP: A-HA - Take on me
Спускаясь с небес на землю, хочу заострить внимание на названии этой уже 143-й по счету записи-мысли. Слово "контролеры" ни у кого никогда не ассоциировалось с чем-то добрым и позитивным. Скорее, наоборот. С общественным транспортом все в общем-то предельно ясно, а вот с контролем рабочего процесса в госучреждениях все порой куда сложнее. Всякого рода проверки (особенно внеплановые) - злейшие враги беспечного начальника, а последних в наших краях явный перебор. Вообще трудовой процесс нашего народа контролировать попросту необходимо, ибо не может наш человек безо всяких эксцессов и приключений спокойно выполнять свою работу. Это ему моментально наскучивает и становится абсолютно не интересным. А вот если где-то чего-то сделать не так или вообще накосячить - вот это уже другое дело. Еще с давних пор государство стремилось как можно серьезнее контролировать все то, что происходит на местах во избежание всевозможных проблем. Знаменитое гоголевское "К нам едет ревизор!" уже давно является крылатой фразой, подчеркивающей весь тот страх и трепет, которые вселяют в людей контролирующие органы.
Если заключить разговор в четко очерченные границы нашего здравоохранения, то в плане контролеров, проверок и внезапных "облав" тут практически все, как и везде. Ревизий и ревизоров - тьма тмущая, одна проверка плавно перетекает в другую - меняются лишь действующие лица, которым прямо или опосредованно поручено "трясти" соответствующее медучреждение в поисках тех или иных недочетов. Их я уже привык называть "ищейками". Каждая ищейка запрограммирована на узкий поиск, поэтому их количество порой поражает даже самое закаленное воображение. Проверяется абсолютно все: начиная от укомплектованности средствами индивидуальной защиты и противопожарной безопасности и заканчивая внешним видом здания. Естественно, все должно быть в соответствии с нормативами, находиться в строго отведенных местах, быть в строго определенном количестве и обязательно иметь не истекший срок годности. Что-то будет упущено - неприятности обеспечены, а уж кому именно - тут все зависит от того, откуда заявилась проверка. Если роль ищеек выполняет непосредственно администрация больницы, то при выявлении ими тех или иных пробелов ими же наказываются все подчиненные, которые прямо или косвенно виновны в наличии этих самых пробелов. А вот если ищейки прибыли прямиком из минздрава, то в случае чего первым делом град зуботычин летит в местную больничную администрацию, а уж только потом последняя не лишает себя возможности отыграться как следует на своих простых работниках.
Если рассматривать типичную белорусскую больницу районного масштаба, то обычная ее деятельность не является сильным магнитом для министерских ищеек. В плановом порядке туда они наведываются максимум несколько раз в год. Как правило, о визите высокопоставленных ревизоров и о том, какие именно это будут ревизоры, все, кто в этом заинтересован, знают заранее, и за оставшийся запас времени "больница-мишень" коллективными силами своих работников успевает подойти к запланированной "тряске" в более-менее хорошем виде. В тот день, когда ищейки приступили к исследованию поля своей деятельности, больничный штат сотрудников ходит едва ли не на цыпочках. Если говорить о той больнице, где я работаю, особенно это касается администрации, которая панически боится быть обруганной и за что-либо наказанной. Дабы не прогневать высокопоставленных ищеек, она вынуждена с них буквально пылинки сдувать, одновременно надеясь на то, что все в итоге обойдется и ни у кого ни к кому никаких претензий не возникнет. Однако далеко не всегда приходится отделываться лишь легким испугом. Так или иначе ищейкам в итоге что-то да обязательно не понравится. Видимо, у них бытует мнение, что если в ходе той или иной проверки недостатков не выявлено, то это из-за того, что или "трясли" не слишком тщательно, или вообще не проверяли. Поэтому, дабы показать свою бурную деятельность, ищейки обязательно за что-нибудь да прицепятся. После того, как тот или иной недостаток найден, примитивная программа в голове у ищейки переходит на следующий этап своей работы - устранение выявленных недочетов. К огромному сожалению, отечественная ищейка, независимо от своей должности и ранга, имеет строение чуть сложнее, чем у дизентерийной амебы. Возможности этапа ее программы по устранению выявленных дефектов очень сильно ограничены и сводятся лишь к двум основным вариантам действий: а) распорядиться устранить недостатки до установленного срока; б) раздать "кренделей" руководству "больницы-мишени". На большее, увы, ищейки из Минздрава не способны. Остаются в итоге открытыми два базисных вопроса: КАК это все устранить и КАКИМИ средствами. Выход найден очень простой: вся ответственность возлагается на "больницу-мишень", и пусть она хоть под землю провалится, главное, чтобы к такому-то дню в Минздрав были поданы документы, свидетельствующие о том, что на все выявленные ищейками "дырки" поставлены заплатки.
Буквально вчера в мою больницу нагрянула очередная проверка. Ищейки "трясли" приемный покой в надежде выявить недостатки в проведении им профилактических мер в отношении бешенства. Конечно же придрались - конечно же к администрации больницы возникли вопросы. Реакция последней после всего случившегося оказалась предсказуемой и незамедлительной: несколько человек из приемного покоя лишились премий, одному вдобавок к этому влепили строгий выговор с занесением в личное дело. Само собой, все это является по своей сути не мерой по устранению выявленных ищейками дефектов, а способом вымещения обычного начальничьего негодования. Такие наказания случаются у нас с завидным постоянством от случая к случаю. Как итог: в больнице всегда есть пусть кто-то один, кого за ту или иную провинность, например, лишили премии на месяц-другой. Провинность может оказаться порой абсолютно безобидной, а иногда наказать могут вообще без вины виноватого. Не любят у нас церемониться с простыми работниками. Разборки по всяким мелочам - это же так нудно, и это еще, плюс ко всему, отнимает время. Проще методом тыка найти стрелочника, а стрелочник, как правило, перебесится и стерпит. Тем и хороша для руководящего звена система трудовых договоров...
***
Живя в современном обществе, думать в первую очередь так или иначе необходимо о себе. Однако, эта необходимость у людей давным-давно переросла в неприкрытый эгоизм, и сосуществование с себе подобными сейчас больше напоминает постоянную борьбу за выживание. За основу взят закон естественного отбора, и в среде людей он обрел свою схожую с первоисточником формулировку. Каждый теперь добивается своих целей всеми возможными способами. Пусть для этого надо перекусить пополам не одного и не двоих - ничего страшного, о себе же думать надо сначала... Вот так и получается, что сейчас на месте под солнцем нежатся исключительно лицемеры, подлецы и хитрецы. Увы, доброта, честность и искренность находятся в самом низу "пищевой цепочки". Такие люди если и умудряются достичь определенных высот в жизни, обязательно найдется тот, кто при любом мало-мальски удобном случае с этих высот их быстренько сбросит безо всякого зазрения совести. Поэтому, Дамы и Господа, не спешите доверять людям. Последних сначала необходимо как следует изучить и основательно проверить "на вшивость", чтобы потом горько не пожалеть о возможных последствиях...
Настроение: 94%
AIMP: A-HA - Take on me
понедельник, 19 декабря 2011 г.
Мысль 142: "Iron Mask - Black As Death"
Недавно на просторах Интернета натолкнулся на одну интересную вещь: альбом доселе мне не известной группы Iron Mask "Black As Death".
Первое, на что пал взор, это музыкальный жанр, трактуемый как "Neo-Classical/Power Metal". Вспомнив об успешном новом альбоме группы Iron Savior, о котором я рассказывал несколько записей назад, обнаруженную новинку захотелось всенепременно прослушать.
Скачал, заценил... Надо сказать, меня впечатлило. Очень сложная и богатая на инструменты музыка, многоголосый вокал, перекликающийся с более-менее спокойным одиночным мужским - все это я расцениваю как большие плюсы альбома. Свойственная Power Metal энергия присутствует во всей характерной для нее мощи. Да и в целом весь альбом слушается фактически на одном дыхании, несмотря на наличие в нем как быстрых, так и медленных композиций.
Однако, на этом все плюсы заканчиваются. "Black As Death" не лишен одного серьезного недочета: однообразие музыкального исполнения. Да, оно очень насыщенное и полиинструментальное, но вот повторяющиеся из композиции в композицию проигрыши и запилы несколько портят общее резко положительное впечатление.
Как итог всему вышесказанному: очень качественный альбом, настоятельно рекомендуемый для прослушивания особенно любителям Power Metal и дружественных ему музыкальных жанров.
Общая оценка: 8 баллов
Настроение: 96%
AIMP: Iron Mask - Magic sky requiem
Первое, на что пал взор, это музыкальный жанр, трактуемый как "Neo-Classical/Power Metal". Вспомнив об успешном новом альбоме группы Iron Savior, о котором я рассказывал несколько записей назад, обнаруженную новинку захотелось всенепременно прослушать.
Скачал, заценил... Надо сказать, меня впечатлило. Очень сложная и богатая на инструменты музыка, многоголосый вокал, перекликающийся с более-менее спокойным одиночным мужским - все это я расцениваю как большие плюсы альбома. Свойственная Power Metal энергия присутствует во всей характерной для нее мощи. Да и в целом весь альбом слушается фактически на одном дыхании, несмотря на наличие в нем как быстрых, так и медленных композиций.
Однако, на этом все плюсы заканчиваются. "Black As Death" не лишен одного серьезного недочета: однообразие музыкального исполнения. Да, оно очень насыщенное и полиинструментальное, но вот повторяющиеся из композиции в композицию проигрыши и запилы несколько портят общее резко положительное впечатление.
Как итог всему вышесказанному: очень качественный альбом, настоятельно рекомендуемый для прослушивания особенно любителям Power Metal и дружественных ему музыкальных жанров.
Общая оценка: 8 баллов
Настроение: 96%
AIMP: Iron Mask - Magic sky requiem
Мысль 141: "Смена красок"
Вчера мне удалось-таки в корне изменить внешний вид своего блога. О данном намерении я уже вскользь говорил в своей предыдущей записи - на сей раз эти слова материализовались достаточно быстро.
Переделка много времени у меня не заняла. Помогло мое уже более-менее глубокое знание всех Блогспотовских фишек и опций - долго копаться в них в надежде настроить все как надо мне не пришлось. Итог моих вчерашних "трудов" вы теперь можете видеть своими глазами. Лично мне нравится нынешнее цветовое решение, в котором выполнен мой Интернет-дневник. Эффект сепии не давит на глаза, оттенки цветов получились мягкими и неброскими. Я не ставил себе целью снабдить свой блог яркими пятнами в виде цветастых ссылок, шрифтов с вызывающими оттенками броских цветов и прочими пестрыми элементами. Как это все у меня получилось - судить не мне. Лично я результатом более чем доволен.
***
Утро понедельника... А ведь оно может выдаться и нерабочим. Сегодня мне повезло: целый день могу заниматься своими делами, не связанными с работой. Что может быть лучше?
Вчерашнее воскресенье стало днем разъездов и шоппинга. Основательный поход по магазинам рано или поздно должен был произойти, причем чем раньше, тем лучше. Предновогодний ажиотаж - это всегда ограниченный ассортимент товаров и вполне логичный рост цен на еще не распроданное. Откладывать покупки в долгий ящик в свете данных обстоятельств не очень-то и разумно. Пользуясь тем, что вчера у меня выдался выходной, поехали с женой в гипермаркет тратить мой аванс. Последнее, скажу сразу, удалось на славу: много важных покупок, большая потраченная на них сумма. Зато проблем насущных немного поубавилось. Конечно, еще много вопросов остаются открытыми, но а как же без этого-то?
***
Меж тем погода наконец-таки решила сменить гнев на милость. Предыдущие три дня выдались абсолютно "нелетными". Чудовищный по силе ветер и отвратительный дождь отбивали все желание высунуть нос на улицу, не говоря уже о том, чтобы решать какие-то вопросы вне домашних стен. Впрочем, вид за окном одним и тем же вечно быть не может, и начало сегодняшнего дня озарилось безоблачной и, как следствие, прохладной погодой. Пока что зима к гомельчанам не так уж и сурова: серьезных морозов еще не было, более-менее ощутимый снег падал лишь однажды, и то он буквально через день исчез под действиям очередной оттепели. В общем-то, неплохой расклад дел. Много снега и трескучих морозов душа не просит и вряд ли сделает это в ближайшее время.
Настроение: 96%
AIMP: Мумий Тролль - Невеста
Переделка много времени у меня не заняла. Помогло мое уже более-менее глубокое знание всех Блогспотовских фишек и опций - долго копаться в них в надежде настроить все как надо мне не пришлось. Итог моих вчерашних "трудов" вы теперь можете видеть своими глазами. Лично мне нравится нынешнее цветовое решение, в котором выполнен мой Интернет-дневник. Эффект сепии не давит на глаза, оттенки цветов получились мягкими и неброскими. Я не ставил себе целью снабдить свой блог яркими пятнами в виде цветастых ссылок, шрифтов с вызывающими оттенками броских цветов и прочими пестрыми элементами. Как это все у меня получилось - судить не мне. Лично я результатом более чем доволен.
***
Утро понедельника... А ведь оно может выдаться и нерабочим. Сегодня мне повезло: целый день могу заниматься своими делами, не связанными с работой. Что может быть лучше?
Вчерашнее воскресенье стало днем разъездов и шоппинга. Основательный поход по магазинам рано или поздно должен был произойти, причем чем раньше, тем лучше. Предновогодний ажиотаж - это всегда ограниченный ассортимент товаров и вполне логичный рост цен на еще не распроданное. Откладывать покупки в долгий ящик в свете данных обстоятельств не очень-то и разумно. Пользуясь тем, что вчера у меня выдался выходной, поехали с женой в гипермаркет тратить мой аванс. Последнее, скажу сразу, удалось на славу: много важных покупок, большая потраченная на них сумма. Зато проблем насущных немного поубавилось. Конечно, еще много вопросов остаются открытыми, но а как же без этого-то?
***
Меж тем погода наконец-таки решила сменить гнев на милость. Предыдущие три дня выдались абсолютно "нелетными". Чудовищный по силе ветер и отвратительный дождь отбивали все желание высунуть нос на улицу, не говоря уже о том, чтобы решать какие-то вопросы вне домашних стен. Впрочем, вид за окном одним и тем же вечно быть не может, и начало сегодняшнего дня озарилось безоблачной и, как следствие, прохладной погодой. Пока что зима к гомельчанам не так уж и сурова: серьезных морозов еще не было, более-менее ощутимый снег падал лишь однажды, и то он буквально через день исчез под действиям очередной оттепели. В общем-то, неплохой расклад дел. Много снега и трескучих морозов душа не просит и вряд ли сделает это в ближайшее время.
Настроение: 96%
AIMP: Мумий Тролль - Невеста
суббота, 17 декабря 2011 г.
Мысль 140: "Расширение опций"
Покопавшись в настройках и гаджетах, доступных для блога, добавил сюда несколько новых опций и внес несущественные изменения в уже имеющиеся. Во-первых, теперь после каждой опубликованной мной тут записи появилась возможность оценить написанное. Рассчитываю на объективное мнение со стороны. Во-вторых, в списке гаджетов блога появился небольшой опрос с целью узнать общее впечатление читателей о всем том, что мной уже написано. Хотите - голосуйте, не хотите - никто не заставляет. Тут уже на ваше усмотрение.
Что касается существующего дизайна, то у меня уже начинают чесаться руки его в корне изменить. Одно и то же со временем имеет привычку надоедать, да и масло в огонь подливает периодически накатывающее желание что-нибудь изменить. Переделки блога - это по сути своей мелочи, но порой и они бывают очень даже нужны.
Настроение: 94%
AIMP: ---
Что касается существующего дизайна, то у меня уже начинают чесаться руки его в корне изменить. Одно и то же со временем имеет привычку надоедать, да и масло в огонь подливает периодически накатывающее желание что-нибудь изменить. Переделки блога - это по сути своей мелочи, но порой и они бывают очень даже нужны.
Настроение: 94%
AIMP: ---
пятница, 16 декабря 2011 г.
Мысль 139: "Лечение в радость"
"Тяжело в лечении - легко в гробу", - гласит народный черный юмор. Так оно зачастую и происходит. В большинстве своем, люди это так или иначе понимают, но все равно продолжают входить в больничные "врата" в поисках облегчения своих тех или иных страданий. И среди таких граждан находятся те, кто из процесса своего же лечения умудряется извлечь определенную порцию выгоды. Пример прост и незатейлив. Как показывает практика, явное большинство наших пенсионеров - люди с весьма потрепанным жизнью здоровьем. Сердце шалит, давление прыгает - все это (и не только это) у них как будто неотъемлемый атрибут. Вот и ложатся такие бабульки и дедульки в больницу периодически с целью поправить здоровьице, отлежаться и как следует "прокапаться". Кстати, раз уж речь зашла о капельницах, то недалекий и малосведущий народ среднестатистического белорусского райцентра видит в них чуть ли не панацею от всех болезней. Если человек лег в больницу и врач не поставил ему капельницу, то, по мнению таких людей, пациент лечения не получает вовсе, и лечащий врач просто обязан понести за это соответствующее наказание. Благо, жаловаться есть куда и есть кому, чем простой люд в последние годы активно пользуется.
Так вот. Если возвращаться к вышеупомянутым бабкам и дедкам, то такой контингент я именую "курортниками". Им лечение в больнице только в радость, причем эта радость никем не скрывается, ею охотно делятся с соседями по палате, подробно при этом объясняя, почему периодическое пребывание в стационаре больше радует, чем расстраивает. Очень логично полагать, что "курортник", на энное время оккупировавший казенную койку, этим самым убивает двух жирных зайцев, ничего при этом не теряя. Во-первых, он серьезно экономит на лекарствах, поскольку в нашей стране если в стационарах и лечат, то в основном за счет государства. Ну а если больница располагает всем необходимым арсеналом лекарств, то тогда вообще все великолепно получается - из кошелька пациента не пропадает ни копейки. Во-вторых, неделька-другая отсутствия дома - это отличная экономия на тех же коммунальных услугах. Нередко приходится слушать от курортников речи такого плана: "Вот полежу в больнице - бесплатно пролечат, а заодно счетчики дома крутиться меньше будут". Ну а что касается положенного пенсионного довольствия, то от курортника оно никуда не денется. Пенсионер и пенсия в наших краях - понятия неразрывные.
Пенсионеры в структуре населения РБ составляют более чем просто ощутимый процент. Поэтому неудивительно, что и курортников, соответственно, больше, чем может показаться на самом деле. Все они схожи лишь по общему критерию, который был описан мной чуть выше. В остальном курортники - довольно разношерстная прослойка больничного "элехтарата". Классифицировать ее по качественному признаку можно на четыре основных подвида:
- подвид первый: курортники-пассивы. Их главное преимущество - сохранившийся до преклонных лет трезвый ум и адекватное восприятие действительности. Их главный минус - немногочисленность. Курортники-пассивы, прекрасно осознавая всю многогранность пользы от своего же пребывания в стационаре, не создают медперсоналу практически никаких проблем. Лечение с врачом они не обсуждают, охотно подчиняются всем пунктам назначений. Тихо-мирно лежат капаются, так же тихо-мирно глотают назначенные таблетки и микстуры. Не требуют к себе чрезмерно высокого внимания, чему доктор может быть только рад. Правда, выписываться курортники-пассивы по понятной причине не спешат, и для обеспечения максимально возможной продолжительности своего пребывания в стационаре они нередко обретают свойства второго подвида, о котором речь пойдет чуть ниже;
- подвид второй: курортники-симулянты. Их основная черта - трезвый ум и здравый рассудок в сочетании с недюжинной хитростью и иногда очень даже неплохими актерскими задатками. Это могут быть и курортники-пассивы, которые особо рьяно стремятся полечиться подольше. Курортники-симулянты финансовую сторону своего бытия просчитывают до миллиметра в самую первую очередь, вследствие чего в своей же госпитализации они чрезвычайно заинтересованы. Они, попадая в приемное отделение больницы, незамедлительно и с пристрастием вываливают на принимающего врача целый ворох самых разнообразных жалоб. Там болит, тут ноет, вот здесь стреляет, а где-то там еще зажимает - типичная для курортника-симулянта манера объяснения своих ощущений. Доверчивый доктор и безотказность нашего терапевтического отделения обеспечивает таким гражданам беспрепятственный доступ к свободной больничной койке. Особо одаренные курортники-симулянты настолько убедительно вещают о своем якобы ужасном состоянии, что с приемного отделения они попадают не в терапевтическую палату, а реанимационную. Если курортник-симулянт добился-таки попадания в реанимацию, то он этому рад особо, поскольку явно не дурак и знает, что, побыв энное время в отделении интенсивной терапии, его лечение так или иначе удлинится как минимум на лишние пару суток, а то и больше. Это пока еще переведут из реанимации в обычное отделение, плюс пока еще там отлежаться дадут - в общем, курортник-симулянт торжествует. С позиции врача этот подвид курортников часто оказывается непрост во многих отношениях, поскольку далеко не всегда его удается вовремя вывести на чистую воду. А меж тем он склонен тянуть время, продолжая предъявлять серию жалоб на свое состояние, несмотря на абсолютно адекватное лечение. Чем больше дней курортник-симулянт пролежит на больничной койке, тем больше финансов он сэкономит. Усугубляет положение то, что наша больничная администрация и врачи-терапевты во избежание возможных недовольств в письменном виде вынуждены с такими пациентами сюсюкаться, откладывая их выписку на более поздние сроки. Как следствие: частые госпитализации в реанимацию без явных на то показаний, а также хронически переполненные непонятно кем терапия и хирургия;
- подвид третий: курортники-одиночки. Одинокие пенсионеры и пенсионерки, по тем или иным причинам обделенные вниманием своей родни. Иногда во многом схожи с курортниками-пассивами. Основная разница заключается в сути трактуемой ими выгоды из пребывания в стационаре. Деньги для таких стариков не главное. Главное для курортников-одиночек - порция чьего-либо внимания и предоставляющаяся возможность вдоволь наговориться с медперсоналом и соседями по палате. Именно ради всего этого такие бабушки и дедушки упорно стремятся добиться возможности полежать некоторое количество деньков в больнице. В плане вымышленных жалоб они способны проявлять присущую курортникам-симулянтам находчивость и изворотливость, поскольку понимают, что так просто никто их не госпитализирует. Попадая-таки на больничную койку, курортники-одиночки начинают вести себя как типичные курортники-пассивы. Полежав несколько дней в отделении и наговорившись вдоволь с окружающими, выписке они не особо и препятствуют. Наоборот, часто содействуют ей, поскольку, видать, они уже успели насытиться общением - можно теперь опять сменить обстановку казенную на привычную;
- подвид четвертый: курортники-жалобщики. В райцентровой среде распространен широко. Его представители - внешне очень даже хорошо сохранившиеся бабульки и дедульки, которых, увы, не обошли стороной возрастные дегенеративные изменения нервной системы. Последнее обстоятельство становится главной и непосредственной причиной всей мерзопакостной и убогой сущности курортников-жалобщиков. Выгоду, которую несет в себе для них пребывание в больничной палате, они в полной мере оценивать не в состоянии, потому как на первом месте у них стоит новящевая идея наличия грозного заболевания и желание с этим заболеванием совладать. Зато у этих старикашек мастерски получается трепать нервы всем окружающим, особенно медработникам независимо от их должности и ранга. Курортники-жалобщики сами себе назначают лечение, требуя строго определенные капельницы и строго определенные таблетки. Если вдруг врач решил в лечении проявить некоторую инициативу, назначив дополнительно какой-либо препарат, не согласованный с курортником-жалобщиком, последний воспринимает это как попытку его угробить, из-за чего нередко случаются довольно звучные конфликты. Курортникам-жалобщикам присуща исключительная наглость, переходящая порой в явную разнузданность. Деформированная уже прожитыми годами психика становится причиной того, что такие пациенты пребывают в состоянии перманентной неудовлетворенности многим вокруг них происходящим. "Человек человеку - волк; все, что творится вокруг, - дерьмо". - Именно такого мнения придерживается типичный курортник-жалобщик. Перечень предъявляемых жалоб на состояние здоровья у него постоянно претерпевает изменения. Сейчас он жалуется на одно, а через час-два - на совсем другое. Память, видать, тоже не в порядке - отсюда и надо плясать начинать. Впрочем, это еще не так ужасно по своей сути. Хуже, когда "униженный" и "оскорбленный" непонятно чем курортник-жалобщик начинает заниматься "чистописанием", и еще хуже, когда такого рода жалобы больничная администрация не игнорирует, а наоборот, начинает на них реагировать. Причем реакция эта если и объясняется с позиции какой-то логики, то эта логика самая что ни на есть примитивная. Такое чувство, что этим людям проще побыстрее замять возникшую "оказию", ну а самый простой и быстрый способ по их мнению - это дать увесистого тумака подчиненным, автоматически не вынося при этом сор из избы.
Однако не только пенсионеры извлекают для себя выгоду от своего же нахождения в больнице. Среди трудоспособного населения есть пласты тех, кому труд как таковой никакого удовольствия не приносит, а существующую неудовлетворенность сим раскладом дел эти люди склонны компенсировать спиртными напитками и наркотиками. Алкоголики и наркоманы со стажем, которые еще способны быть заняты трудом на благо государства, представляют собой мучительную головную боль для работодателей в первую очередь. Устремляясь в очередной алкогольный или наркотический "марафон", горе-работничек, естественно, на какое-то время выпадает из привычной жизни и нарушает четко поставленный трудовой процесс своего места работы. Ну а когда этот "марафон" заканчивается, человек плавно входит в новую фазу, именуемую в профессиональных медицинских кругах "синдромом отмены". И здесь уже требуется медицинская помощь, продлевающая суммарную нетрудоспособность еще минимум на неделю, а то и больше. И если за запой работодатель может правомерно наказать своего работника по всей строгости закона, то тогда, когда пьяница или наркоман переживает "отходняк" в стационаре, у него автоматически появляется уважительная причина в виде листка нетрудоспособности. Мало того, что этот документ является гарантией того, что человека не попрут с рабочего места, так еще этот листок налагает на место работы оплату прямиком в карман тунеядцу-алкоголику. В этом и заключается вся суть выгоды для последнего: несколько дней без опостылевшей вконец работы, которые еще и компенсируются материально. Это как раз тот пример, когда низменное желание залить глаза может принести еще и финансовую пользу. Вот так у нас и происходит... Стоит только копнуть ту или иную ситуацию поглубже, то такие чудеса в решете порой наружу выходят, что ничего не остается кроме того, как диву даваться.
Настроение: 97%
AIMP: Korn - Did my time
Так вот. Если возвращаться к вышеупомянутым бабкам и дедкам, то такой контингент я именую "курортниками". Им лечение в больнице только в радость, причем эта радость никем не скрывается, ею охотно делятся с соседями по палате, подробно при этом объясняя, почему периодическое пребывание в стационаре больше радует, чем расстраивает. Очень логично полагать, что "курортник", на энное время оккупировавший казенную койку, этим самым убивает двух жирных зайцев, ничего при этом не теряя. Во-первых, он серьезно экономит на лекарствах, поскольку в нашей стране если в стационарах и лечат, то в основном за счет государства. Ну а если больница располагает всем необходимым арсеналом лекарств, то тогда вообще все великолепно получается - из кошелька пациента не пропадает ни копейки. Во-вторых, неделька-другая отсутствия дома - это отличная экономия на тех же коммунальных услугах. Нередко приходится слушать от курортников речи такого плана: "Вот полежу в больнице - бесплатно пролечат, а заодно счетчики дома крутиться меньше будут". Ну а что касается положенного пенсионного довольствия, то от курортника оно никуда не денется. Пенсионер и пенсия в наших краях - понятия неразрывные.
Пенсионеры в структуре населения РБ составляют более чем просто ощутимый процент. Поэтому неудивительно, что и курортников, соответственно, больше, чем может показаться на самом деле. Все они схожи лишь по общему критерию, который был описан мной чуть выше. В остальном курортники - довольно разношерстная прослойка больничного "элехтарата". Классифицировать ее по качественному признаку можно на четыре основных подвида:
- подвид первый: курортники-пассивы. Их главное преимущество - сохранившийся до преклонных лет трезвый ум и адекватное восприятие действительности. Их главный минус - немногочисленность. Курортники-пассивы, прекрасно осознавая всю многогранность пользы от своего же пребывания в стационаре, не создают медперсоналу практически никаких проблем. Лечение с врачом они не обсуждают, охотно подчиняются всем пунктам назначений. Тихо-мирно лежат капаются, так же тихо-мирно глотают назначенные таблетки и микстуры. Не требуют к себе чрезмерно высокого внимания, чему доктор может быть только рад. Правда, выписываться курортники-пассивы по понятной причине не спешат, и для обеспечения максимально возможной продолжительности своего пребывания в стационаре они нередко обретают свойства второго подвида, о котором речь пойдет чуть ниже;
- подвид второй: курортники-симулянты. Их основная черта - трезвый ум и здравый рассудок в сочетании с недюжинной хитростью и иногда очень даже неплохими актерскими задатками. Это могут быть и курортники-пассивы, которые особо рьяно стремятся полечиться подольше. Курортники-симулянты финансовую сторону своего бытия просчитывают до миллиметра в самую первую очередь, вследствие чего в своей же госпитализации они чрезвычайно заинтересованы. Они, попадая в приемное отделение больницы, незамедлительно и с пристрастием вываливают на принимающего врача целый ворох самых разнообразных жалоб. Там болит, тут ноет, вот здесь стреляет, а где-то там еще зажимает - типичная для курортника-симулянта манера объяснения своих ощущений. Доверчивый доктор и безотказность нашего терапевтического отделения обеспечивает таким гражданам беспрепятственный доступ к свободной больничной койке. Особо одаренные курортники-симулянты настолько убедительно вещают о своем якобы ужасном состоянии, что с приемного отделения они попадают не в терапевтическую палату, а реанимационную. Если курортник-симулянт добился-таки попадания в реанимацию, то он этому рад особо, поскольку явно не дурак и знает, что, побыв энное время в отделении интенсивной терапии, его лечение так или иначе удлинится как минимум на лишние пару суток, а то и больше. Это пока еще переведут из реанимации в обычное отделение, плюс пока еще там отлежаться дадут - в общем, курортник-симулянт торжествует. С позиции врача этот подвид курортников часто оказывается непрост во многих отношениях, поскольку далеко не всегда его удается вовремя вывести на чистую воду. А меж тем он склонен тянуть время, продолжая предъявлять серию жалоб на свое состояние, несмотря на абсолютно адекватное лечение. Чем больше дней курортник-симулянт пролежит на больничной койке, тем больше финансов он сэкономит. Усугубляет положение то, что наша больничная администрация и врачи-терапевты во избежание возможных недовольств в письменном виде вынуждены с такими пациентами сюсюкаться, откладывая их выписку на более поздние сроки. Как следствие: частые госпитализации в реанимацию без явных на то показаний, а также хронически переполненные непонятно кем терапия и хирургия;
- подвид третий: курортники-одиночки. Одинокие пенсионеры и пенсионерки, по тем или иным причинам обделенные вниманием своей родни. Иногда во многом схожи с курортниками-пассивами. Основная разница заключается в сути трактуемой ими выгоды из пребывания в стационаре. Деньги для таких стариков не главное. Главное для курортников-одиночек - порция чьего-либо внимания и предоставляющаяся возможность вдоволь наговориться с медперсоналом и соседями по палате. Именно ради всего этого такие бабушки и дедушки упорно стремятся добиться возможности полежать некоторое количество деньков в больнице. В плане вымышленных жалоб они способны проявлять присущую курортникам-симулянтам находчивость и изворотливость, поскольку понимают, что так просто никто их не госпитализирует. Попадая-таки на больничную койку, курортники-одиночки начинают вести себя как типичные курортники-пассивы. Полежав несколько дней в отделении и наговорившись вдоволь с окружающими, выписке они не особо и препятствуют. Наоборот, часто содействуют ей, поскольку, видать, они уже успели насытиться общением - можно теперь опять сменить обстановку казенную на привычную;
- подвид четвертый: курортники-жалобщики. В райцентровой среде распространен широко. Его представители - внешне очень даже хорошо сохранившиеся бабульки и дедульки, которых, увы, не обошли стороной возрастные дегенеративные изменения нервной системы. Последнее обстоятельство становится главной и непосредственной причиной всей мерзопакостной и убогой сущности курортников-жалобщиков. Выгоду, которую несет в себе для них пребывание в больничной палате, они в полной мере оценивать не в состоянии, потому как на первом месте у них стоит новящевая идея наличия грозного заболевания и желание с этим заболеванием совладать. Зато у этих старикашек мастерски получается трепать нервы всем окружающим, особенно медработникам независимо от их должности и ранга. Курортники-жалобщики сами себе назначают лечение, требуя строго определенные капельницы и строго определенные таблетки. Если вдруг врач решил в лечении проявить некоторую инициативу, назначив дополнительно какой-либо препарат, не согласованный с курортником-жалобщиком, последний воспринимает это как попытку его угробить, из-за чего нередко случаются довольно звучные конфликты. Курортникам-жалобщикам присуща исключительная наглость, переходящая порой в явную разнузданность. Деформированная уже прожитыми годами психика становится причиной того, что такие пациенты пребывают в состоянии перманентной неудовлетворенности многим вокруг них происходящим. "Человек человеку - волк; все, что творится вокруг, - дерьмо". - Именно такого мнения придерживается типичный курортник-жалобщик. Перечень предъявляемых жалоб на состояние здоровья у него постоянно претерпевает изменения. Сейчас он жалуется на одно, а через час-два - на совсем другое. Память, видать, тоже не в порядке - отсюда и надо плясать начинать. Впрочем, это еще не так ужасно по своей сути. Хуже, когда "униженный" и "оскорбленный" непонятно чем курортник-жалобщик начинает заниматься "чистописанием", и еще хуже, когда такого рода жалобы больничная администрация не игнорирует, а наоборот, начинает на них реагировать. Причем реакция эта если и объясняется с позиции какой-то логики, то эта логика самая что ни на есть примитивная. Такое чувство, что этим людям проще побыстрее замять возникшую "оказию", ну а самый простой и быстрый способ по их мнению - это дать увесистого тумака подчиненным, автоматически не вынося при этом сор из избы.
Однако не только пенсионеры извлекают для себя выгоду от своего же нахождения в больнице. Среди трудоспособного населения есть пласты тех, кому труд как таковой никакого удовольствия не приносит, а существующую неудовлетворенность сим раскладом дел эти люди склонны компенсировать спиртными напитками и наркотиками. Алкоголики и наркоманы со стажем, которые еще способны быть заняты трудом на благо государства, представляют собой мучительную головную боль для работодателей в первую очередь. Устремляясь в очередной алкогольный или наркотический "марафон", горе-работничек, естественно, на какое-то время выпадает из привычной жизни и нарушает четко поставленный трудовой процесс своего места работы. Ну а когда этот "марафон" заканчивается, человек плавно входит в новую фазу, именуемую в профессиональных медицинских кругах "синдромом отмены". И здесь уже требуется медицинская помощь, продлевающая суммарную нетрудоспособность еще минимум на неделю, а то и больше. И если за запой работодатель может правомерно наказать своего работника по всей строгости закона, то тогда, когда пьяница или наркоман переживает "отходняк" в стационаре, у него автоматически появляется уважительная причина в виде листка нетрудоспособности. Мало того, что этот документ является гарантией того, что человека не попрут с рабочего места, так еще этот листок налагает на место работы оплату прямиком в карман тунеядцу-алкоголику. В этом и заключается вся суть выгоды для последнего: несколько дней без опостылевшей вконец работы, которые еще и компенсируются материально. Это как раз тот пример, когда низменное желание залить глаза может принести еще и финансовую пользу. Вот так у нас и происходит... Стоит только копнуть ту или иную ситуацию поглубже, то такие чудеса в решете порой наружу выходят, что ничего не остается кроме того, как диву даваться.
Настроение: 97%
AIMP: Korn - Did my time
среда, 14 декабря 2011 г.
Мысль 138: "Попурри происходящего"
С меня такой же хакер, как с бегемота прима в Большом театре. Хоть со своим компьютером я уже давно перешел на "ты", все равно периодически возникают ситуации, когда самостоятельно найти решение той или иной возникшей с ним проблемы у меня не получается. Вчера ради того, чтобы наладить корректную работу внутренних ресурсов своего Интернет-провайдера, мне пришлось угробить целый вечер. В конечном итоге проблему удалось решить коллективным разумом лишь наполовину - с оставшейся половиной надеюсь покончить завтра, когда вернусь домой с очередных "суток".
Суть возникшей проблемы не особо сложна для понимания, особенно для тех, кто в своей жизни хоть раз сталкивался с ручной настройкой Интернета на своем "железе". Когда я этим летом подключился на наш "Гарант", изначально к компьютерам были протянуты кабели, и все работало без сучка без задоринки. Но вот когда растянутые по комнате "сопли" проводов начали изрядно действовать на нервную систему, и когда я в ответ на это приобрел маршрутизатор, с Интернетом начались определенные проблемы. Обычный доступ во всемирную паутину работал стабильно, а вот внутренние ресурсы если и функционировали, то далеко не так, как должны функционировать. Больше всего от перехода на беспроводной доступ в Интернет пострадал поиск файлов в необъятных просторах внутренних ресурсов. Настраивать параметры соответствующей программы необходимо было заново, и, как оно оказалось, на это пришлось потратить массу времени и нервов. Как назло, и в маршрутизаторе, и в нужной программе различных настроек оказалась тьма тьмущая. Разбросаны они по разным вкладкам и пунктам, а требовалось учесть их все без исключения. Пропущенный элемент или неправильно подставленное в окошко значение - и все, ничего не работает. В общем-то понятно, почему так все происходит. Во-первых, упрощенной настройки доступа к внутренним ресурсам для беспроводных сетей у "Гаранта" отродясь не было и нет; во-вторых, довольствоваться Интернетом с отсутствием при этом проводов чревато дополнительной возней с точкой доступа, а неправильные ее настройки всегда влекут за собой появление удручающего браузерного сообщения: "Веб-страница недоступна".
Если уж и дальше развивать тему Интернета, то очень даже хорошо, что я наконец-таки созрел перейти на безлимитный тарифный план. Почти полгода побыв на "Контакт 5", я достаточно хорошо для себя уяснил, что постоянный контроль за остатком бесплатного трафика с опаской превысить отведенный тарифом лимит, - это совсем не айс. Анлим он и в Африке анлим, а разница в каких-то жалких 10000 руб. - это ничто по современным меркам. В общем, теперь мои руки в плане Интернета развязаны полностью. Только вот времени на продолжительные посиделки за ноутбуком у меня особо-то и нет...
***
Если в понедельник реанимация трещала по швам от наплыва "страждущих", то сегодня количество их как-то само собой поубавилось. Кто-то отправился лечиться в обычное отделение, кто-то, увы, отправился на тот свет. Ничего удивительного в этом нет, ибо для пациентов есть только два способа покинуть мое отделение: или вперед головой, или вперед ногами... В плане родственников моих пациентов ничего меняться в лучшую сторону не спешит: как всегда большинство из них - истеричные малосведущие идиоты, изъясняющиеся с медперсоналом только в форме наездов, скандалов или претензий. Все им всегда чем-то обязаны, во всех проявлениях недуга их заболевшего родственника виноваты только врачи. Двери в расположение администрации такие люди распахивают чуть ли не ногой, угрожая при этом взяться за бумагу с ручкой дабы показать всем "кузькину мать". С такими людьми продуктивный контакт наладить невозможно, поскольку для этого нужно быть таким же истеричным недалеким болваном, как они. Как рыбак рыбака видит издалека, если верить старой-доброй поговорке, то так же издалека дебил видит дебила...
Теперь немножко о приятном. С моим отпуском на следующий год ясность внесена окончательно, 38 дней заслуженного отдыха я решил разбить на две неравные половины. Первые 14 дней беру в начале февраля. Хорошее решение именно из тех соображений, что после сверхнапряженного декабрьско-январского графика работы мне просто необходимо как следует восстановиться физически и морально. Оставшиеся 24 дня отпуска начнутся для меня с 15 августа. Главное, что распределение отпусков в нашей узкой реаниматологической среде избежало различных нестыковок - все довольны, все счастливы.
***
Между прочим, до Нового Года осталось примерно 17 дней. Экстерьер и интерьер магазинов и других учреждений уже потихоньку начинает пестреть новогодними украшениями, да и по окнам жилых домов становится понятно, кто к Новому Году готовится заранее. Честно говоря, из года в год мое отношение к этому празднику катится по нисходящей. Давным-давно прошли те годы, когда я наивно полагал, что подарки под елкой обеспечивает именно Дед Мороз, а не заботливые родители, да и под елку уже подарки в моей семье давно никто друг другу не дарит. Просто вручаем их из рук в руки со стандартными пожеланиями всех благ в новом году. Навсегда в прошлом затерялось то воодушевление и то ожидание новогодних праздников, какое было в детстве. Беззаботное то было время, грех не ожидать заветное 31 декабря... Сейчас же ритм моей жизни таков, что в бесконечном потоке все новых и новых дел праздника не просто не успеваешь ждать, нет даже его ощущения несмотря на многочисленные разноцветные огни гирлянд вокруг, недвусмысленно намекающие на то, что "...праздник к нам приходит...". Ну а когда праздник уже пришел, то настроение уже все равно не то. Радость уже не такая радостная, да и продолжительностью своей похвастать она уже не в состоянии. Если и есть возможность хотя бы на сутки отключиться от повседневных проблем, то это уже хорошо. А дальше так или иначе жизнь пойдет в привычном русле, как будто ничего и не было вовсе...
В отношении новогодних подарков своим родным и близким меня уже который год заклинивает, причем основательно. Я и так уже устал сам про себя жаловаться на отсутствие креатива, а когда дело начинает касаться того, что кому подарить, то тут просто полный финиш. Выход из затруднительного положения я обычно нахожу в виде "презентирования" энной суммы денег, однако это, как показывает практика и специфика разных праздников, не всегда оказывается уместным. Новогодние подарки - как раз именно тот пример, когда дарить деньги нельзя, ибо так попросту не принято. Не поймут меня люди, если вместо подарка в буквальном смысле этого слова я протяну красочную открытку-конвертик с запрятанными в нее бумажками. Но в то же время бесполезную безделушку, чье предназначение будет пассивный сбор пыли в отведенном для нее месте, мне дарить не хочется. Если уж передо мной стоит задача купить кому-либо подарок, то я выбираю его из того, что в жизни сможет очень даже хорошо пригодиться. Но в это же время меня всегда начинают одолевать сомнения относительно того, понравится ли мой подарок адресату, действительно ли у него еще нет такой вещи... Что бы кто ни говорил, но дарить подарки приятно не меньше, чем их получать. А если еще подарок человеку действительно понравился, тогда это вообще шикарно.
Возвращаясь к подготовке к новогодним праздникам, скажу на данный момент то, что лично я еще не готов к ним вообще. Дожидающееся своего часа спиртное, припасенное заранее, ситуацию никак не сглаживает. Нет ни елки, ни елочных игрушек. Казалось бы, в чем проблема-то: иди и покупай, ибо сейчас и то, и другое в самых различных вариациях можно найти в любом крупном магазине. Однако, весь вопрос заключается в деньгах. Ну вот практически все сейчас так или иначе в него упирается, куда ни кинь... Очень поверхностно приценившись к нынешней стоимости более-менее адекватной елки и комплекта украшений к ней, я понял, что покупка всего этого за один заход невозможна даже теоретически. Так что все говорит о том, что впервые я отпраздную Новый Год безо всяких присущих ему атрибутов интерьера. В общем-то не страшно, ибо суть от этого если хоть как-то и меняется, то чисто символически. А это пережить очень даже можно.
Настроение: 82%
AIMP: Комбинация - Бухгалтер
Суть возникшей проблемы не особо сложна для понимания, особенно для тех, кто в своей жизни хоть раз сталкивался с ручной настройкой Интернета на своем "железе". Когда я этим летом подключился на наш "Гарант", изначально к компьютерам были протянуты кабели, и все работало без сучка без задоринки. Но вот когда растянутые по комнате "сопли" проводов начали изрядно действовать на нервную систему, и когда я в ответ на это приобрел маршрутизатор, с Интернетом начались определенные проблемы. Обычный доступ во всемирную паутину работал стабильно, а вот внутренние ресурсы если и функционировали, то далеко не так, как должны функционировать. Больше всего от перехода на беспроводной доступ в Интернет пострадал поиск файлов в необъятных просторах внутренних ресурсов. Настраивать параметры соответствующей программы необходимо было заново, и, как оно оказалось, на это пришлось потратить массу времени и нервов. Как назло, и в маршрутизаторе, и в нужной программе различных настроек оказалась тьма тьмущая. Разбросаны они по разным вкладкам и пунктам, а требовалось учесть их все без исключения. Пропущенный элемент или неправильно подставленное в окошко значение - и все, ничего не работает. В общем-то понятно, почему так все происходит. Во-первых, упрощенной настройки доступа к внутренним ресурсам для беспроводных сетей у "Гаранта" отродясь не было и нет; во-вторых, довольствоваться Интернетом с отсутствием при этом проводов чревато дополнительной возней с точкой доступа, а неправильные ее настройки всегда влекут за собой появление удручающего браузерного сообщения: "Веб-страница недоступна".
Если уж и дальше развивать тему Интернета, то очень даже хорошо, что я наконец-таки созрел перейти на безлимитный тарифный план. Почти полгода побыв на "Контакт 5", я достаточно хорошо для себя уяснил, что постоянный контроль за остатком бесплатного трафика с опаской превысить отведенный тарифом лимит, - это совсем не айс. Анлим он и в Африке анлим, а разница в каких-то жалких 10000 руб. - это ничто по современным меркам. В общем, теперь мои руки в плане Интернета развязаны полностью. Только вот времени на продолжительные посиделки за ноутбуком у меня особо-то и нет...
***
Если в понедельник реанимация трещала по швам от наплыва "страждущих", то сегодня количество их как-то само собой поубавилось. Кто-то отправился лечиться в обычное отделение, кто-то, увы, отправился на тот свет. Ничего удивительного в этом нет, ибо для пациентов есть только два способа покинуть мое отделение: или вперед головой, или вперед ногами... В плане родственников моих пациентов ничего меняться в лучшую сторону не спешит: как всегда большинство из них - истеричные малосведущие идиоты, изъясняющиеся с медперсоналом только в форме наездов, скандалов или претензий. Все им всегда чем-то обязаны, во всех проявлениях недуга их заболевшего родственника виноваты только врачи. Двери в расположение администрации такие люди распахивают чуть ли не ногой, угрожая при этом взяться за бумагу с ручкой дабы показать всем "кузькину мать". С такими людьми продуктивный контакт наладить невозможно, поскольку для этого нужно быть таким же истеричным недалеким болваном, как они. Как рыбак рыбака видит издалека, если верить старой-доброй поговорке, то так же издалека дебил видит дебила...
Теперь немножко о приятном. С моим отпуском на следующий год ясность внесена окончательно, 38 дней заслуженного отдыха я решил разбить на две неравные половины. Первые 14 дней беру в начале февраля. Хорошее решение именно из тех соображений, что после сверхнапряженного декабрьско-январского графика работы мне просто необходимо как следует восстановиться физически и морально. Оставшиеся 24 дня отпуска начнутся для меня с 15 августа. Главное, что распределение отпусков в нашей узкой реаниматологической среде избежало различных нестыковок - все довольны, все счастливы.
***
Между прочим, до Нового Года осталось примерно 17 дней. Экстерьер и интерьер магазинов и других учреждений уже потихоньку начинает пестреть новогодними украшениями, да и по окнам жилых домов становится понятно, кто к Новому Году готовится заранее. Честно говоря, из года в год мое отношение к этому празднику катится по нисходящей. Давным-давно прошли те годы, когда я наивно полагал, что подарки под елкой обеспечивает именно Дед Мороз, а не заботливые родители, да и под елку уже подарки в моей семье давно никто друг другу не дарит. Просто вручаем их из рук в руки со стандартными пожеланиями всех благ в новом году. Навсегда в прошлом затерялось то воодушевление и то ожидание новогодних праздников, какое было в детстве. Беззаботное то было время, грех не ожидать заветное 31 декабря... Сейчас же ритм моей жизни таков, что в бесконечном потоке все новых и новых дел праздника не просто не успеваешь ждать, нет даже его ощущения несмотря на многочисленные разноцветные огни гирлянд вокруг, недвусмысленно намекающие на то, что "...праздник к нам приходит...". Ну а когда праздник уже пришел, то настроение уже все равно не то. Радость уже не такая радостная, да и продолжительностью своей похвастать она уже не в состоянии. Если и есть возможность хотя бы на сутки отключиться от повседневных проблем, то это уже хорошо. А дальше так или иначе жизнь пойдет в привычном русле, как будто ничего и не было вовсе...
В отношении новогодних подарков своим родным и близким меня уже который год заклинивает, причем основательно. Я и так уже устал сам про себя жаловаться на отсутствие креатива, а когда дело начинает касаться того, что кому подарить, то тут просто полный финиш. Выход из затруднительного положения я обычно нахожу в виде "презентирования" энной суммы денег, однако это, как показывает практика и специфика разных праздников, не всегда оказывается уместным. Новогодние подарки - как раз именно тот пример, когда дарить деньги нельзя, ибо так попросту не принято. Не поймут меня люди, если вместо подарка в буквальном смысле этого слова я протяну красочную открытку-конвертик с запрятанными в нее бумажками. Но в то же время бесполезную безделушку, чье предназначение будет пассивный сбор пыли в отведенном для нее месте, мне дарить не хочется. Если уж передо мной стоит задача купить кому-либо подарок, то я выбираю его из того, что в жизни сможет очень даже хорошо пригодиться. Но в это же время меня всегда начинают одолевать сомнения относительно того, понравится ли мой подарок адресату, действительно ли у него еще нет такой вещи... Что бы кто ни говорил, но дарить подарки приятно не меньше, чем их получать. А если еще подарок человеку действительно понравился, тогда это вообще шикарно.
Возвращаясь к подготовке к новогодним праздникам, скажу на данный момент то, что лично я еще не готов к ним вообще. Дожидающееся своего часа спиртное, припасенное заранее, ситуацию никак не сглаживает. Нет ни елки, ни елочных игрушек. Казалось бы, в чем проблема-то: иди и покупай, ибо сейчас и то, и другое в самых различных вариациях можно найти в любом крупном магазине. Однако, весь вопрос заключается в деньгах. Ну вот практически все сейчас так или иначе в него упирается, куда ни кинь... Очень поверхностно приценившись к нынешней стоимости более-менее адекватной елки и комплекта украшений к ней, я понял, что покупка всего этого за один заход невозможна даже теоретически. Так что все говорит о том, что впервые я отпраздную Новый Год безо всяких присущих ему атрибутов интерьера. В общем-то не страшно, ибо суть от этого если хоть как-то и меняется, то чисто символически. А это пережить очень даже можно.
Настроение: 82%
AIMP: Комбинация - Бухгалтер
понедельник, 12 декабря 2011 г.
Мысль 137: "Зимний марафон"
В последнее время на работе мне определенно "везет" на всякого рода делишки. Зимний период всегда ассоциируется у врачей с усилением наплыва пациентов, и сыр-бор тут не только в увеличении числа случаев всяких там ОРЗ и ОРВИ. Это - прерогатива в основном поликлинического звена. Реанимационная же жизнь продолжает течь в привычном для нее русле, принимая на свои койки одних и одновременно с этим освобождая эти же самые койки от других. Калейдоскоп болезней, от которых день ото дня реаниматолог многопрофильной больницы лечит своих пациентов, никогда не бывает однообразным. Ему необходимо быть наготове к абсолютно любому поступлению, каждое из которых по своей сути гораздо тяжелее, чем может показаться на первый взгляд.
Последний десяток дежурств в реанимации оказался по-настоящему щедрым на всякие-разные клинические случаи, операции и прочие рабочие моменты. Итог всему один: скучать в отделении и за его пределами мне не пришлось. Хирургия с терапией до сих пор едва справляются со стихийным нашествием своих пациентов: работа сверх положенной мощности отделения вынуждает хирургов и терапевтов разворачивать койко-места прямо на коридорах. Выписывать "залежавшихся" пациентов у них по каким-то причинам не получается, из-за чего руководство уже не раз гневно било кулаком по столу, раздавая приказы во что бы то ни стало расчистить отделения от тех, кто хоть как-то способен на своих ногах без каких бы то ни было последствий доковылять до собственного жилища.
Короче говоря, жизнь моей больницы бьет ключом, и что будет в этом плане дальше - мне остается только догадываться. А догадки в отдельных вопросах у меня созрели весьма определенные. Одной из топовых новостей, вольготно гуляющих по всем закоулкам больницы, уже который месяц является вполне реальная кадровая перемена в "высших эшелонах власти". Нынешний начмед по идее должен-таки в этом месяце сменить место работы на более злачное (хотя еще не факт), и сделать это он обещает уже не первый месяц. Очень долгое время "простые смертные" бились в догадках касательно того, кто же все-таки примет эстафету сей непростой должности. Тамошний народ, не представляющий свою жизнь без вороха сплетен и слухов, моментально обрисовал небольшой по диаметру круг возможных кандидатур. Основаниями для них стали или кровно-родственная связь с действующими местными управленцами, или же тесное с ними знакомство. Другого не дано, поскольку чужой среди своих в не без того тесных рядах руководящей верхушки обычной районной больницы ассоциируется с инородным телом в пищеводе или же с соринкой в глазу. "Свое в доску" большинство чужеродный организм склонно больше отторгать, чем принимать, особенно когда этот чужеродный организм претендует на место под солнцем. Именно так происходит в основном по причине боязни этого большинства за то, что "чужак" вдруг принципиально не захочет следовать всем его устоям и традициям и начнет диктовать свои порядки. Поэтому я нисколько не удивился, когда узнал, кто займет кресло начмеда в ближайшее время. Это - проверенный нынешним руководством больницы человек, энергичный, с активной жизненной позицией, который, самое главное, уж точно не станет проводить какие-либо реформы сугубо на свое усмотрение. Начальникам хорошо, а остальных никто и не спрашивает, мол, приказываем любить и жаловать нового зама главврача безо всякого обсуждения. Я, конечно, ко всему этому отношусь на данный момент весьма спокойно, но какой-либо радости от этой кадровой смены я не испытал и вряд ли испытаю. После ухода нынешнего начмеда реанимация вне всякого сомнения станет полностью уязвимой перед "нападками" других отделений по-быстренькому "спустить" своих залеченных и перелеченных пациентов на первый этаж. Если сейчас с этим дела обстоят пусть далеко не идеально, то дальше наверняка будет только хуже. Как бы то ни было, если начмедом в больнице становится хирург, то хирургические отделения волей-неволей находятся в почете, в то время как реанимация с вынужденным двойным "усердием" начинает выполнять роль своеобразных "ассенизаторов", разгребая чужие "косяки" и получая при этом всем еще и люлей. Если начмедом в больнице становится терапевт, то в фаворе так или иначе начинают находиться терапевтические отделения, в то время как реанимация с таким же двойным "усердием" превращается в эдакую больничную Золушку. Как ни крути, но вместе с крепким общеврачебным духом коллективизма очень хорошо сожительствует еще более крепкий дух коллективизма врачей одной специальности. Впрочем, и тут все не так уж и однозначно. Как известно, власть меняет людей. Причем гораздо чаще она их меняет отнюдь не в лучшую сторону. Отсюда многочисленные проявления излишнего самоуправства, лояльное отношение к одним с параллельно протекающей "гнобежкой" других... Все тут, как говорится, очень и очень относительно.
***
Похоже, что большую часть декабря я пойду по стопам не безызвестного шахтера Стаханова. 312 рабочих часов в течение одного месяца - это не что иное, как полные две ставки, а может даже и больше. Запредельный в плане своей интенсивности график моей работы на этот месяц обусловлен вполне очевидной причиной: коллеги поочередно уходят в отпуск, в то время как мне приходится терпеливо ждать начала февраля. Вот тогда в отпуск пойду сам я, но это еще так нескоро...
Первый этап марафонского забега под названием "сутки через сутки на протяжении месяца" начался для меня уже сегодня. Выстрелить с низкого старта не получилось и близко: с самого утра работа забуксовала на фоне бесконечных телефонных звонков и набегов интересующихся родственников. А интересоваться на самом деле было кем - отделение вошло в привычное для себя состояние быть забитым под завязку самым разнообразным контингентом. Сегодня это разнообразие на редкость широкое - лечи хоть до упаду.
Если рабочий понедельник в больнице протекает не в авральном режиме, то хирургия в этот день с анестезиологией и реанимацией практически не соприкасается. Однако если вдруг хирургам ударило в голову желание меньше поработать во вторник, анестезиолога быстро подминает под себя маховик их наполеоновских планов. Ярче сегодняшнего примера этому найти ну попросту не получится. Доблестные хирурги фактически заставили меня взять именно в понедельник на операционный стол очень проблемную женщину средних лет. Проблемным оказался у нее отнюдь не характер, а ее же организм, причем это не столько организм сам по себе, сколько одна гигантская патология массой приблизительно полтора центнера. Но и не в ожирении суть. Женщина оказалась весьма слабой на сердце и сосуды. Давление часто поднимается до заоблачных высот, сердечный ритм давным-давно нарушен. Ноги представляют собой две абстрактные картины из сетей варикозно расширенных вен. Шея короткая, на руке не затягивается даже самая большая манжета измерителя артериального давления. В рядовой ситуации любой здравомыслящий анестезиолог любым доступным способом открестился бы от такого пациента и обрубил бы на корню все стремления хирургов в очередной раз взяться за скальпель. Однако в моем случае пришлось идти ва-банк. Оперировать надо было по жизненным показаниям и из двух зол необходимо было выбирать меньшее, точнее, менее вероятное. Откажись анестезиолог от дачи наркоза - пациентка бы умерла от осложнений деструктивного холецистита, причем хирурги всех собак в этом случае обязательно спустят на анестезиолога, мол, он такой-сякой, не захотел давать наркоз, и именно поэтому бедная пациентка приказала долго жить; а возьми анестезиолог ее на операцию - мало ли какие осложнения возникнут по ее ходу. Тем не менее, и у анестезиолога, и у хирурга в этой ситуации есть одна общая цель: не допустить того, чтобы пациент умер. Совершенно другое дело в том, как именно эти цели ими достигаются, и на эту тему можно рассуждать долго и взахлеб...
В общем, как мной и предполагалось, наркоз выдался тяжелейшим от самого его начала до самого конца. Более того, точку поставить тут еще рано даже сейчас, ибо после операции женщина тут же была переведена ко мне в отделение, и на данный момент за нее продолжает дышать аппарат. Хирурги сделали свое дело - хирурги могут уходить, а вот для реанимации все еще только начинается... Такие послеоперационные пациенты всегда для реаниматолога являются адской головной болью. На ранних этапах после операции у них практически всегда самостоятельное дыхание неэффективное, гемодинамика нестабильная. Спрогнозировать, когда все это придет хотя бы в относительную норму, невозможно, поэтому лично мне, будучи подстегнутым сознательностью и ответственностью, приходится постоянно кружить вокруг таких пациентов, обращая внимание на каждую мелочь в изменении их общего состояния.
К большому сожалению, на всем вышеперечисленном свет клином не сходится. Всякого рода иных рабочих моментов в реанимации хватит абсолютно на всех, и даже полупустое отделение еще не гарантирует то, что реаниматолог заскучает за отсутствием дел. Все тут на самом деле зависит от специфики находящихся в отделении пациентов, и в этом отношении мне чертовски не нравятся алкогольные и старческие психозы. Все дело в том, что когда в реанимации находится хотя бы один неадекватный пациент, тут уже приходится пребывать в постоянном напряжении. Невольно вспоминаются случаи побегов таких больных из больницы, а иногда даже нападения ими на медицинский персонал. Хорошая фиксация "буяна" к кровати еще не обещает того, что "дебошир" вдруг вмиг присмиреет. Особенно плохо бывает в том случае, когда в отделении на этом фоне вдруг внезапно заканчиваются основные лекарства-"усмирители", и единственным способом укрощения озверевших становится сочетание пары ампул какой-либо слабодействующей ерунды и тугой фиксации. Естественно, толку от этого как с козла молока, но на безрыбье, как говорится, и рак - рыба...
Другая весьма хлопотная категория реанимационных пациентов - пациенты с острым отеком легких. Невозможность совершить эффективно фазу "вдох-выдох" выливается в целую плеяду жалоб и прочих обстоятельств, осложняющих и без того непростую работу реанимационного медперсонала. Такие пациенты по понятной причине ведут себя крайне беспокойно, и если вовремя не сделать должное, тишина и спокойствие в отделении пропадут однозначно, причем надолго.
В противовес мечущейся и буянящей части реанимационных пациентов есть и те, которые по более чем просто объективным причинам не в силах создать в реанимации авральную обстановку. Это - люди с инсультами независимо от их вида. Как правило, в реанимацию они поступают в ну очень печальном виде, с выраженными расстройствами сознания или, как минимум, с резко выраженными нарушениями тех или иных функций. Такие пациенты не кричат, не качают права и не пытаются покинуть свое койко-место. В этом же заключается основная их грозность. Как показывает практика, обширные нарушения мозгового кровообращения с огромным трудом поддаются лечению, и, несмотря на все приложенные усилия и меры, пациенты с данным недугом через энное количество дней пополняют список умерших. Как бы ни хотелось нарушить эту удручающую закономерность, но, увы, жизнь диктует свои суровые правила...
Если мне не изменяет память, раньше где-то тут мне уже приходилось указывать на то, что в реанимации очень часто основной проблемой для реаниматолога является трата уймы времени на в большинстве своем излишнюю бумажную возню. Излишней она является по многим причинам. Основная из них проста до невозможности. Медицина для нуждающихся во врачебной помощи является бесплатной, и эта гуманность резко негативно отражается на экономической составляющей государства в целом. Именно оно взвалило на себя все гигантские траты на лечение людей в своих стационарах, а чтобы эти траты хоть как-то государством отслеживались, медработников оно обязало вести их строгую отчетность. Что использовано и что осталось - все должно быть записано в соответствующих отчетных документах. Это - "живые" деньги, и даже за малейшее несоответствие между расходом и остатком у нас принято жэстачайшэ карать. Я уже не говорю про сильнодействующие препараты - тут все прекрасно понятно и без каких-либо объяснений. Однако своеобразный рекорд по количеству писанины уверенно держит процедура переливания препаратов крови и ее компонентов. Из-за того, что этот биологический материал считался и считается архиважным, стоил и стоит он, мягко говоря, недешево. Списывать использованную для переливания кровь или какой-либо ее компонент - работа кропотливая, сухая и требующая определенных навыков и сноровки. Когда мне впервые на своем нынешнем месте работы пришлось одному своему пациенту переливать кровь, на ее списание по причине незнания всех здешних нюансов сего процесса у меня ушло порядком двух часов. Когда уже жизнь научила, где что в какую клеточку вписывать, и когда на рабочем компьютере в моей папке появились нужные клише протоколов, все само собой упростилось и ускорилось. Осталось еще печатные формы предоперационных осмотров анестезиолога внедрить в практику, и тогда точно можно будет заниматься первоочередными делами, а не унылым бумагомарательством.
Впрочем, места для первоочередных дел не остается и в том случае, когда реанимация трещит по швам от потока тяжелых пациентов. Казалось бы, что тут такого, надо лечить и все будет хорошо. Но не все так просто, как может сначала показаться. Ставлю в пример хотя бы свои сегодняшние "сутки". В отделении свободных коек нет, переводить в обычные отделения попросту некого, а между тем терапия и хирургия чуть ли не осадой штурмуют реанимацию с целью положить туда еще кого-то по причине такой-то, вследствие чего разворачиваются нешуточные бои даже за уже занятые реанимационные койки. Когда приходится во всеуслышание констатировать тот факт, что в реанимации мест нет, почему-то это мало до кого доходит должным образом. Большинству на это просто наплевать, из-за чего сеансы "спихотерапии" порой выходят за рамки какого бы то ни было адекватного восприятия. Зато когда приходит черед в плановом порядке перевести кого-то из реанимации в ту же хирургию или терапию, частенько это событие напоминает юмористический спектакль. Классическая отговорка терапии: "Нет мужских или женских мест" (зависит от половой принадлежности пациента); хирургия же придерживается иной тактики. Начинается поиск тысяча и одной причины, по которой пациент все-таки еще не является пригодным для перевода. Аргументом в пользу этого может послужить любая мелочь а-ля тут не обследовано или там не доделано. Есть еще хороший способ оценивать "профпригодность" пациента по его внешним параметрам. Кожа чуть красноватая или бледноватая - все, отбой, пациент нестабилен, а значит он все еще остается реанимационным. Бывало и такое, несмотря на то, что без определенной гиперболизации действительности я обойтись здесь не смог.. Так или иначе, но единственный действенный метод быстро перевести из реанимации годного на то пациента - распоряжение начальства, причем в индивидуальном порядке. Вот тогда тут же находятся места и автоматически исчезают все имеющиеся разногласия между отделением отдающим и отделением принимающим. Все остальные попытки своевременных переводов ИЗ реанимации (специально выделил предлог "из", поскольку он тут очень важен) обычно выливаются или в тянучку времени, или игнорируются отделениями-"мишенями" вовсе. И именно по тянучке и игнору кому-кому, а терапии равных однозначно нет. В защиту этого отделения я могу сказать то, что большинство поступающих в больницу пациентов относятся именно к терапевтическому профилю. Вместе с тем пролеченных дам и господ надо выписывать, поступившим и продолжающим болеть назначить лечение. С учетом количества коек в терапевтическом отделении работы там всегда хоть ведром вычерпывай. Все это, само собой, понятно и ясно, вот только громадный минус терапевтического отделения той больницы, где я работаю, заключается в одном простом обстоятельстве: оно работает без оглядки на соседствующие с ним отделения, в то время как внутрибольничные переводы и ротации пациентов - явление постоянное и вполне закономерное. Очень печально лицезреть то, что это если хоть как-то и учитывается, то далеко не в первую очередь.
Настроение: 91%
AIMP: Мумий Тролль - Утекай
Последний десяток дежурств в реанимации оказался по-настоящему щедрым на всякие-разные клинические случаи, операции и прочие рабочие моменты. Итог всему один: скучать в отделении и за его пределами мне не пришлось. Хирургия с терапией до сих пор едва справляются со стихийным нашествием своих пациентов: работа сверх положенной мощности отделения вынуждает хирургов и терапевтов разворачивать койко-места прямо на коридорах. Выписывать "залежавшихся" пациентов у них по каким-то причинам не получается, из-за чего руководство уже не раз гневно било кулаком по столу, раздавая приказы во что бы то ни стало расчистить отделения от тех, кто хоть как-то способен на своих ногах без каких бы то ни было последствий доковылять до собственного жилища.
Короче говоря, жизнь моей больницы бьет ключом, и что будет в этом плане дальше - мне остается только догадываться. А догадки в отдельных вопросах у меня созрели весьма определенные. Одной из топовых новостей, вольготно гуляющих по всем закоулкам больницы, уже который месяц является вполне реальная кадровая перемена в "высших эшелонах власти". Нынешний начмед по идее должен-таки в этом месяце сменить место работы на более злачное (хотя еще не факт), и сделать это он обещает уже не первый месяц. Очень долгое время "простые смертные" бились в догадках касательно того, кто же все-таки примет эстафету сей непростой должности. Тамошний народ, не представляющий свою жизнь без вороха сплетен и слухов, моментально обрисовал небольшой по диаметру круг возможных кандидатур. Основаниями для них стали или кровно-родственная связь с действующими местными управленцами, или же тесное с ними знакомство. Другого не дано, поскольку чужой среди своих в не без того тесных рядах руководящей верхушки обычной районной больницы ассоциируется с инородным телом в пищеводе или же с соринкой в глазу. "Свое в доску" большинство чужеродный организм склонно больше отторгать, чем принимать, особенно когда этот чужеродный организм претендует на место под солнцем. Именно так происходит в основном по причине боязни этого большинства за то, что "чужак" вдруг принципиально не захочет следовать всем его устоям и традициям и начнет диктовать свои порядки. Поэтому я нисколько не удивился, когда узнал, кто займет кресло начмеда в ближайшее время. Это - проверенный нынешним руководством больницы человек, энергичный, с активной жизненной позицией, который, самое главное, уж точно не станет проводить какие-либо реформы сугубо на свое усмотрение. Начальникам хорошо, а остальных никто и не спрашивает, мол, приказываем любить и жаловать нового зама главврача безо всякого обсуждения. Я, конечно, ко всему этому отношусь на данный момент весьма спокойно, но какой-либо радости от этой кадровой смены я не испытал и вряд ли испытаю. После ухода нынешнего начмеда реанимация вне всякого сомнения станет полностью уязвимой перед "нападками" других отделений по-быстренькому "спустить" своих залеченных и перелеченных пациентов на первый этаж. Если сейчас с этим дела обстоят пусть далеко не идеально, то дальше наверняка будет только хуже. Как бы то ни было, если начмедом в больнице становится хирург, то хирургические отделения волей-неволей находятся в почете, в то время как реанимация с вынужденным двойным "усердием" начинает выполнять роль своеобразных "ассенизаторов", разгребая чужие "косяки" и получая при этом всем еще и люлей. Если начмедом в больнице становится терапевт, то в фаворе так или иначе начинают находиться терапевтические отделения, в то время как реанимация с таким же двойным "усердием" превращается в эдакую больничную Золушку. Как ни крути, но вместе с крепким общеврачебным духом коллективизма очень хорошо сожительствует еще более крепкий дух коллективизма врачей одной специальности. Впрочем, и тут все не так уж и однозначно. Как известно, власть меняет людей. Причем гораздо чаще она их меняет отнюдь не в лучшую сторону. Отсюда многочисленные проявления излишнего самоуправства, лояльное отношение к одним с параллельно протекающей "гнобежкой" других... Все тут, как говорится, очень и очень относительно.
***
Похоже, что большую часть декабря я пойду по стопам не безызвестного шахтера Стаханова. 312 рабочих часов в течение одного месяца - это не что иное, как полные две ставки, а может даже и больше. Запредельный в плане своей интенсивности график моей работы на этот месяц обусловлен вполне очевидной причиной: коллеги поочередно уходят в отпуск, в то время как мне приходится терпеливо ждать начала февраля. Вот тогда в отпуск пойду сам я, но это еще так нескоро...
Первый этап марафонского забега под названием "сутки через сутки на протяжении месяца" начался для меня уже сегодня. Выстрелить с низкого старта не получилось и близко: с самого утра работа забуксовала на фоне бесконечных телефонных звонков и набегов интересующихся родственников. А интересоваться на самом деле было кем - отделение вошло в привычное для себя состояние быть забитым под завязку самым разнообразным контингентом. Сегодня это разнообразие на редкость широкое - лечи хоть до упаду.
Если рабочий понедельник в больнице протекает не в авральном режиме, то хирургия в этот день с анестезиологией и реанимацией практически не соприкасается. Однако если вдруг хирургам ударило в голову желание меньше поработать во вторник, анестезиолога быстро подминает под себя маховик их наполеоновских планов. Ярче сегодняшнего примера этому найти ну попросту не получится. Доблестные хирурги фактически заставили меня взять именно в понедельник на операционный стол очень проблемную женщину средних лет. Проблемным оказался у нее отнюдь не характер, а ее же организм, причем это не столько организм сам по себе, сколько одна гигантская патология массой приблизительно полтора центнера. Но и не в ожирении суть. Женщина оказалась весьма слабой на сердце и сосуды. Давление часто поднимается до заоблачных высот, сердечный ритм давным-давно нарушен. Ноги представляют собой две абстрактные картины из сетей варикозно расширенных вен. Шея короткая, на руке не затягивается даже самая большая манжета измерителя артериального давления. В рядовой ситуации любой здравомыслящий анестезиолог любым доступным способом открестился бы от такого пациента и обрубил бы на корню все стремления хирургов в очередной раз взяться за скальпель. Однако в моем случае пришлось идти ва-банк. Оперировать надо было по жизненным показаниям и из двух зол необходимо было выбирать меньшее, точнее, менее вероятное. Откажись анестезиолог от дачи наркоза - пациентка бы умерла от осложнений деструктивного холецистита, причем хирурги всех собак в этом случае обязательно спустят на анестезиолога, мол, он такой-сякой, не захотел давать наркоз, и именно поэтому бедная пациентка приказала долго жить; а возьми анестезиолог ее на операцию - мало ли какие осложнения возникнут по ее ходу. Тем не менее, и у анестезиолога, и у хирурга в этой ситуации есть одна общая цель: не допустить того, чтобы пациент умер. Совершенно другое дело в том, как именно эти цели ими достигаются, и на эту тему можно рассуждать долго и взахлеб...
В общем, как мной и предполагалось, наркоз выдался тяжелейшим от самого его начала до самого конца. Более того, точку поставить тут еще рано даже сейчас, ибо после операции женщина тут же была переведена ко мне в отделение, и на данный момент за нее продолжает дышать аппарат. Хирурги сделали свое дело - хирурги могут уходить, а вот для реанимации все еще только начинается... Такие послеоперационные пациенты всегда для реаниматолога являются адской головной болью. На ранних этапах после операции у них практически всегда самостоятельное дыхание неэффективное, гемодинамика нестабильная. Спрогнозировать, когда все это придет хотя бы в относительную норму, невозможно, поэтому лично мне, будучи подстегнутым сознательностью и ответственностью, приходится постоянно кружить вокруг таких пациентов, обращая внимание на каждую мелочь в изменении их общего состояния.
К большому сожалению, на всем вышеперечисленном свет клином не сходится. Всякого рода иных рабочих моментов в реанимации хватит абсолютно на всех, и даже полупустое отделение еще не гарантирует то, что реаниматолог заскучает за отсутствием дел. Все тут на самом деле зависит от специфики находящихся в отделении пациентов, и в этом отношении мне чертовски не нравятся алкогольные и старческие психозы. Все дело в том, что когда в реанимации находится хотя бы один неадекватный пациент, тут уже приходится пребывать в постоянном напряжении. Невольно вспоминаются случаи побегов таких больных из больницы, а иногда даже нападения ими на медицинский персонал. Хорошая фиксация "буяна" к кровати еще не обещает того, что "дебошир" вдруг вмиг присмиреет. Особенно плохо бывает в том случае, когда в отделении на этом фоне вдруг внезапно заканчиваются основные лекарства-"усмирители", и единственным способом укрощения озверевших становится сочетание пары ампул какой-либо слабодействующей ерунды и тугой фиксации. Естественно, толку от этого как с козла молока, но на безрыбье, как говорится, и рак - рыба...
Другая весьма хлопотная категория реанимационных пациентов - пациенты с острым отеком легких. Невозможность совершить эффективно фазу "вдох-выдох" выливается в целую плеяду жалоб и прочих обстоятельств, осложняющих и без того непростую работу реанимационного медперсонала. Такие пациенты по понятной причине ведут себя крайне беспокойно, и если вовремя не сделать должное, тишина и спокойствие в отделении пропадут однозначно, причем надолго.
В противовес мечущейся и буянящей части реанимационных пациентов есть и те, которые по более чем просто объективным причинам не в силах создать в реанимации авральную обстановку. Это - люди с инсультами независимо от их вида. Как правило, в реанимацию они поступают в ну очень печальном виде, с выраженными расстройствами сознания или, как минимум, с резко выраженными нарушениями тех или иных функций. Такие пациенты не кричат, не качают права и не пытаются покинуть свое койко-место. В этом же заключается основная их грозность. Как показывает практика, обширные нарушения мозгового кровообращения с огромным трудом поддаются лечению, и, несмотря на все приложенные усилия и меры, пациенты с данным недугом через энное количество дней пополняют список умерших. Как бы ни хотелось нарушить эту удручающую закономерность, но, увы, жизнь диктует свои суровые правила...
Если мне не изменяет память, раньше где-то тут мне уже приходилось указывать на то, что в реанимации очень часто основной проблемой для реаниматолога является трата уймы времени на в большинстве своем излишнюю бумажную возню. Излишней она является по многим причинам. Основная из них проста до невозможности. Медицина для нуждающихся во врачебной помощи является бесплатной, и эта гуманность резко негативно отражается на экономической составляющей государства в целом. Именно оно взвалило на себя все гигантские траты на лечение людей в своих стационарах, а чтобы эти траты хоть как-то государством отслеживались, медработников оно обязало вести их строгую отчетность. Что использовано и что осталось - все должно быть записано в соответствующих отчетных документах. Это - "живые" деньги, и даже за малейшее несоответствие между расходом и остатком у нас принято жэстачайшэ карать. Я уже не говорю про сильнодействующие препараты - тут все прекрасно понятно и без каких-либо объяснений. Однако своеобразный рекорд по количеству писанины уверенно держит процедура переливания препаратов крови и ее компонентов. Из-за того, что этот биологический материал считался и считается архиважным, стоил и стоит он, мягко говоря, недешево. Списывать использованную для переливания кровь или какой-либо ее компонент - работа кропотливая, сухая и требующая определенных навыков и сноровки. Когда мне впервые на своем нынешнем месте работы пришлось одному своему пациенту переливать кровь, на ее списание по причине незнания всех здешних нюансов сего процесса у меня ушло порядком двух часов. Когда уже жизнь научила, где что в какую клеточку вписывать, и когда на рабочем компьютере в моей папке появились нужные клише протоколов, все само собой упростилось и ускорилось. Осталось еще печатные формы предоперационных осмотров анестезиолога внедрить в практику, и тогда точно можно будет заниматься первоочередными делами, а не унылым бумагомарательством.
Впрочем, места для первоочередных дел не остается и в том случае, когда реанимация трещит по швам от потока тяжелых пациентов. Казалось бы, что тут такого, надо лечить и все будет хорошо. Но не все так просто, как может сначала показаться. Ставлю в пример хотя бы свои сегодняшние "сутки". В отделении свободных коек нет, переводить в обычные отделения попросту некого, а между тем терапия и хирургия чуть ли не осадой штурмуют реанимацию с целью положить туда еще кого-то по причине такой-то, вследствие чего разворачиваются нешуточные бои даже за уже занятые реанимационные койки. Когда приходится во всеуслышание констатировать тот факт, что в реанимации мест нет, почему-то это мало до кого доходит должным образом. Большинству на это просто наплевать, из-за чего сеансы "спихотерапии" порой выходят за рамки какого бы то ни было адекватного восприятия. Зато когда приходит черед в плановом порядке перевести кого-то из реанимации в ту же хирургию или терапию, частенько это событие напоминает юмористический спектакль. Классическая отговорка терапии: "Нет мужских или женских мест" (зависит от половой принадлежности пациента); хирургия же придерживается иной тактики. Начинается поиск тысяча и одной причины, по которой пациент все-таки еще не является пригодным для перевода. Аргументом в пользу этого может послужить любая мелочь а-ля тут не обследовано или там не доделано. Есть еще хороший способ оценивать "профпригодность" пациента по его внешним параметрам. Кожа чуть красноватая или бледноватая - все, отбой, пациент нестабилен, а значит он все еще остается реанимационным. Бывало и такое, несмотря на то, что без определенной гиперболизации действительности я обойтись здесь не смог.. Так или иначе, но единственный действенный метод быстро перевести из реанимации годного на то пациента - распоряжение начальства, причем в индивидуальном порядке. Вот тогда тут же находятся места и автоматически исчезают все имеющиеся разногласия между отделением отдающим и отделением принимающим. Все остальные попытки своевременных переводов ИЗ реанимации (специально выделил предлог "из", поскольку он тут очень важен) обычно выливаются или в тянучку времени, или игнорируются отделениями-"мишенями" вовсе. И именно по тянучке и игнору кому-кому, а терапии равных однозначно нет. В защиту этого отделения я могу сказать то, что большинство поступающих в больницу пациентов относятся именно к терапевтическому профилю. Вместе с тем пролеченных дам и господ надо выписывать, поступившим и продолжающим болеть назначить лечение. С учетом количества коек в терапевтическом отделении работы там всегда хоть ведром вычерпывай. Все это, само собой, понятно и ясно, вот только громадный минус терапевтического отделения той больницы, где я работаю, заключается в одном простом обстоятельстве: оно работает без оглядки на соседствующие с ним отделения, в то время как внутрибольничные переводы и ротации пациентов - явление постоянное и вполне закономерное. Очень печально лицезреть то, что это если хоть как-то и учитывается, то далеко не в первую очередь.
Настроение: 91%
AIMP: Мумий Тролль - Утекай
вторник, 6 декабря 2011 г.
Мысль 136: "Первые дни скорби"
Вот и началась новая жизнь... Жизнь без деда. До сих пор в голове не укладывается то, что его уже нет среди нас, что больше никогда никому не удастся с ним поговорить по душам, что он раз и навсегда ушел из нашей дружной семьи. С другой стороны понятно, что рано или поздно мы все покинем этот мир, но ведь так хочется, чтобы этот момент настал как можно позже и был как можно более тихим и безболезненным.
Уже который день я словно сам не свой. В голове плещется тяжелое варево из грустных мыслей и воспоминаний о тех днях, когда дед вместе со всеми нами радовался жизни, был полон энергии, сил и идей для новых начинаний. В последние годы жизни, даже когда болезнь уже основательно его захлестнула, дед при любой имеющейся возможности из последних сил стремился выбраться на дачу, в которую он вкладывал едва ли не сакральный смысл. Его желание превратить обыкновенные 6 соток в чудесное место для не менее чудесного отдыха было сильнее всех недугов... Сильнее ровно до тех пор, пока не осталось сил даже на то, чтобы просто встать с больничной койки. Но даже тогда дед не переставал думать о всех своих близких и, само собой, о своей даче. Он строил планы на следующий год с настолько выраженным энтузиазмом, что такой попросту не каждому и дан от природы. Теперь же все его планы будут претворять в жизнь другие люди и, конечно же, я...
В день похорон деда я пообещал ему, что дача нами всеми забыта не будет. Слишком много сил и энергии в нее вложил дед, и позволить всему уже сделанному и еще не доделанному прийти в упадок совесть лично мне никогда не позволит. Этим летом я по объективным причинам не так-то и много раз был там, зато с началом нового дачного сезона сей пробел я непременно устраню. Это для меня - дело чести.
*начинайте по-настоящему беречь как зеницу ока своих близких именно тогда, когда они живы и здоровы. Как бы то ни было, они вам нужны, а им нужны вы...
Настроение: 25%
AIMP: ---
Уже который день я словно сам не свой. В голове плещется тяжелое варево из грустных мыслей и воспоминаний о тех днях, когда дед вместе со всеми нами радовался жизни, был полон энергии, сил и идей для новых начинаний. В последние годы жизни, даже когда болезнь уже основательно его захлестнула, дед при любой имеющейся возможности из последних сил стремился выбраться на дачу, в которую он вкладывал едва ли не сакральный смысл. Его желание превратить обыкновенные 6 соток в чудесное место для не менее чудесного отдыха было сильнее всех недугов... Сильнее ровно до тех пор, пока не осталось сил даже на то, чтобы просто встать с больничной койки. Но даже тогда дед не переставал думать о всех своих близких и, само собой, о своей даче. Он строил планы на следующий год с настолько выраженным энтузиазмом, что такой попросту не каждому и дан от природы. Теперь же все его планы будут претворять в жизнь другие люди и, конечно же, я...
В день похорон деда я пообещал ему, что дача нами всеми забыта не будет. Слишком много сил и энергии в нее вложил дед, и позволить всему уже сделанному и еще не доделанному прийти в упадок совесть лично мне никогда не позволит. Этим летом я по объективным причинам не так-то и много раз был там, зато с началом нового дачного сезона сей пробел я непременно устраню. Это для меня - дело чести.
*начинайте по-настоящему беречь как зеницу ока своих близких именно тогда, когда они живы и здоровы. Как бы то ни было, они вам нужны, а им нужны вы...
Настроение: 25%
AIMP: ---
пятница, 2 декабря 2011 г.
Мысль 135: "Последнее слово"
Дед, прости меня за все... Прости, что ничем не смог тебе помочь и спасибо за то, что ты дал мне возможность с тобой попрощаться. Пока ты жив, я буду до последнего верить в тебя, верить в то, что ты выкарабкаешься, что ты еще сможешь войти в свой дом на своих ногах; буду верить, несмотря на то, что врачи уже не в силах тебя спасти... Я верю, но пишу все это почти вслепую. Глаза залиты слезами, которые ничего уже не решают, но у меня нет сил себя сдерживать. Я, конечно, понимаю, что никто из нас не вечен, что рано или поздно мы все уйдем из этого мира, оставив после себя одни лишь воспоминания близких нам людей. Но за что, за что ты при всем этом испытываешь такие мучения? Что ты такого сделал, что тебе вот так приходится расплачиваться? Пусть все эти вопросы остаются без ответа - ты, главное, знай, что близкие тебе люди всегда были, есть и будут с тобой... И не бойся ничего. Ты многое повидал в этой жизни, многое сделал и многое осталось еще не сделанным. Но насчет последнего ты не переживай, ибо в любом случае жизнь свою ты прожил не зря. Ты сделал все то, что должен сделать настоящий мужчина: построил дом, посадил дерево, вырастил детей, понянчил внуков. Ничего страшного, что ты не успеешь застать своих будущих правнуков, то бишь моих будущих детей. Я тебе обещаю, что мой сын или моя дочь будут знать о том, каким замечательным и мужественным человеком был их прадед, будут гордиться тобой. И еще: если ты чувствуешь, что больше не можешь здесь, что больше нет сил бороться - не борись, мы тебя отпустим... Отпустим не потому, что ты нам безразличен, а потому, что тебе и так за последние два года пришлось находиться в постоянной борьбе с нечеловеческими страданиями. Даже если в схватке с тяжелой болезнью ты проиграл, для нас ты всегда будешь победителем. И я тебя очень прошу: не волнуйся за нас. Несмотря ни на что, все у нас обязательно будет хорошо, обязательно еще лучше, чем когда-либо было... во многом благодаря тебе. Спасибо тебе, дед, за твою искренность, доброту и мудрость. Ты все делал для всех нас, ничего при этом не требуя взамен, думал в первую очередь о всех нас, забывая порой о себе. Поверь, так не каждый может... Лично для меня ты всегда был и будешь примером для подражания, был и будешь для меня самым любимым и самым лучшим дедом...
Не сердись на меня за то, что я не разрешил маме и бабуле повидаться с тобой в реанимации. Так будет лучше для всех: ты не увидишь их слез, а они не увидят твоих последних и самых страшных мучений...
Мы будем молиться за тебя и верить в то, что твоя душа в конце концов обретет покой...
Не знаю, дед, что тебе еще сказать... Пожалуй, на этом закончу. Мы все тебя очень и очень любили, любим и будем любить всегда. Низкий тебе поклон за всё...
Настроение: ---
AIMP: ---
Не сердись на меня за то, что я не разрешил маме и бабуле повидаться с тобой в реанимации. Так будет лучше для всех: ты не увидишь их слез, а они не увидят твоих последних и самых страшных мучений...
Мы будем молиться за тебя и верить в то, что твоя душа в конце концов обретет покой...
Не знаю, дед, что тебе еще сказать... Пожалуй, на этом закончу. Мы все тебя очень и очень любили, любим и будем любить всегда. Низкий тебе поклон за всё...
Настроение: ---
AIMP: ---
Подписаться на:
Сообщения (Atom)